Джонс глядел на мальчика, тот с широченной улыбкой, в которой не хватало нескольких зубов, почёсывал скакку и качал головой, будто не верил, что стоит рядом с таким могучим созданием.
– Что ж, займёмся делом. Пока этот мир не попытался нас остановить.
* * *
Когда они были готовы, Руби встала рядом с Олив, мальчиками и скаккой, и Золотце взмахнула волшебной палочкой.
Милая Руби, я рада помочь.
В сердце твоём живёт лишь добро,
Ты отважна, честна, как никто из людей,
Ты достойна принять этот дар больше всех.
Исполню теперь я желанье твоё.
Будь счастлива и отправляйся домой.
Золотце покружила палочкой, и в воздухе появился целый дождь синих искр, они стали кружиться всё быстрее и быстрее, пока в центре не открылся крошечный проход.
– Доброго пути, дорогая! – крикнула Золотце. – Выполни, что обещала! Мы расчитываем на тебя!
Проход стал расширяться, в нём появился калейдоскоп пёстрых очертаний и странных рун, промелькнувших в мгновение ока. Руби и остальные оторвались от земли. Олив схватила её за руку и в восторге закричала.
Джонс тоже не сдержал улыбки. Он знал, что эта магия отличается от магии Опустошителей, она первозданная, яркая и служит лишь хорошим людям. Даже слова, которые произнесла Золотце, казались добрыми, не похожими на грубые англосаксонские из Чёрной книги обучения колдовству. Такое волшебство ему по душе, не то что метод Опустошителей с их строгой дисциплиной и зубрёжкой заклинаний. Опустошители подчиняют магию своей воле, а Золотце сливается с ней в единое целое. Джонс подумал, было ли ей так же приятно колдовать, как ему получить её дар. Взлетая всё выше, он твёрдо решил, что именно такую магию он пожелал бы, если бы прошёл Инициацию, как хотел Мэйтланд.
Магия волшебной палочки оказала благотворное действие и на Томаса Гэбриела, щекоча его, будто кто-то нежно гладил его пёрышком. Он зажал рот рукой, чтобы не рассмеяться, и взмыл в воздух.
Давно он не смеялся от радости. После всей той боли и страданий, которые он испытал, попав в этот странный мир, ему стало так хорошо.
Ну, почти хорошо.
Пока он улыбался и кивал остальным, ему в голову закрался страшный вопрос, слишком тяжёлый, чтобы отмахнуться от него: Что станет с Чёрным амулетом?
Ещё в Пустынных землях, прежде чем он попал в этот мир, амулет превратил его в совершенно другого человека и заставил пойти против друзей. Он послушался тёмную магию и бросил их умирать. Воспоминания о том, как он запер их в тайной каменной комнате, всё ещё стояли у него перед глазами, хотя с тех пор прошла целая вечность. У него было много времени, чтобы подумать о своём поступке.