– Я знаю, что делать, – сказал Джонс, он порылся в шкафчиках и достал стеклянную банку с красноватым порошком и ещё одну – с чёрным. Открутив крышки, он взял щепотку красного порошка и посыпал одно из пальто, затем сделал то же самое с чёрным порошком. В ту же секунду пальто съёжилось до кукольного размера.
– Особый уменьшающий грибной порошок Мэйтланда, – сказал он, поднимая крошечное пальто. – Уменьшает всё в шестнадцать раз, если смешать оба порошка. Чтобы вернуть прежний размер, достаточно поменять порядок порошков.
– Уверена, для этого есть заклинание, – сказала Руби, её план использовать куртки с бездонными карманами несколько утратил блеск, когда Джонс улучшил его. – И это совершенно непрактично. Смотри, какие банки огромные.
– Возможно, – сказал Джонс, укладывая крошечную куртку на столешницу. – Но нельзя во всём полагаться на магию.
– Потому что это опасно, я знаю, – вздохнула Руби.
– Мэйтланд часто повторял, что мир полон чудес, надо только отыскать их. Тайны природы.
– Будем надеяться, это не единственное, чему он может нас научить, – сказала Руби.
Когда они уложили все крошечные куртки, в фургоне стало намного просторнее, и Руби нехотя признала, что идея Джонса не такая уж бестолковая.
– Когда едем?
Джонс погладил подбородок, размышляя.
– Завтра ночью. Так, у меня будут выходные и ещё целая неделя каникул. Этого достаточно, чтобы выяснить, что к чему, так или иначе.
Он умолк, и на мгновение время будто замерло, потому что они оба понимали, что он имеет в виду. И вдруг Руби подошла к нему и крепко обняла.
* * *
В ту ночь Руби не смогла уснуть, ей было тревожно, дурные предчувствия не давали ей покоя. Возможно, это её последняя ночь в этом доме. Наконец она встала и вышла из комнаты. Через минуту она уже сидела на полу и натирала полиролью волшебное зеркало, потому что простота обыденных занятий помогала отвлечься от неприятных мыслей. Но на этот раз всё было по-другому, она не могла думать ни о чём, кроме предстоящей поездки в Грейт-Уолсингем и почему Слуп предложил именно это. Она жалела, что хвасталась перед ним в их первую встречу, на ферме. Если бы она послушалась Джонса и не преследовала эльвита, ей никогда бы не пришлось ставить ту злосчастную мирканга. Казалось, всё, что произошло с тех пор, случилось из-за её безрассудства. Не удивительно, что в Грейт-Уолсингеме Джонс хочет командовать сам.
Зеркало оживало, мерцая словно телевизор, и Руби увидела перед собой Слупа; связь между ней и зеркалом была так сильна, что оно уловило её мысли и само вызвало нужный образ. Слуп разговаривал с Гивенсом и другими членами Высшего совета. Когда они встали и подошли к круглому столу, где лежала толстая книга, и стали указывать на страницы и спорить, Руби поняла, что они находятся в гостиной Гивенса, где она бывала много раз. Голос Слупа уколол её, словно игла, когда возвысился над общим гулом голосов. Его хитрая улыбочка вызывала у неё почти что физическую боль. Она подумала о его каплях везения и как несправедливо, что они достались именно ему, и вдруг её взгляд упал на пиджак Слупа, висевший на спинке его стула. Она ощутила покалывание в голове и на кончиках пальцев, затем протянула руку к зеркалу – и сквозь стекло.