Кэсс удручённо вздохнула.
Я снова посмотрел в окно. Староместская площадь была запружена энписи — туристами и горожанами: кто–то делал селфи, кто–то снимал храм, кто–то просто шёл. Многие женщины катили коляски.
Тут мой взгляд уловил странность, но я не понял, какую: подсознание «увидело» её раньше глаз. Будто мне показали картинку–загадку, где что–то было не так. Но что именно, сразу и не поймёшь.
Я пригляделся к гуляющим неписям.
Девушка–гид объясняла что–то туристам; старик вёл за руку внука; подростки толпились у памятника Яну Гусу; бородатый мужик прижимал к уху смартфон…
Я вновь глянул на подростков — в этот раз повнимательней.
И остолбенел.
Они были одинаковыми: куртки, джинсы и ранцы ничем друг от друга не отличались. Лиц я различить не мог, но готов был спорить, что и лицо у них одно. А ведь их было семеро…
— Кэсс… — очень тихо сказал я.
Она что–то почувствовала в моём тоне:
— В чём дело?..
— Я случаем не говорил, что моя приват–зона отлично защищена?
— Говорили… кажется.
— Так вот, её только что взломали.
Секунду спустя прозвучал звонок в дверь… в дверь, где не было звонка. В неё в принципе нельзя было позвонить!..
Я медленно развернулся.
Звонок повторился — знакомая трель, явно из песни… Поняв, из какой, я тихо напел:
Если взорвётся чёрное солнце…
За дверью настоятельно попросили:
— Открой, ментор. Я лишь хочу поговорить. Пока — просто поговорить.
Голос я узнал сразу — да и как его было не узнать? Ведь я слышал его в полдень у Цолфи в когтях.
Кэсс встала с кресла — она всё поняла по моему лицу.
— Не открывайте…
— Тогда он войдёт сам, — почему–то на сей счёт у меня не было сомнений. — Он сможет, если захочет.
Я направился к двери. Кэсс мигом сменила внешность: превратилась в бедуина в белых одеждах. Уж не знаю — из предосторожности или со страху…
Конечно, я мог выйти в реал. Кэсс тоже могла покинуть сегмент, уйдя в ту же «Фрею» или куда–то ещё. Мы вовсе не были в ловушке.
Но какой смысл бегать от того, кто взломал приват–зону с почти идеальной защитой? И потом, мне хотелось узнать, зачем он пожаловал.
Так что я открыл дверь — и рискнул пошутить:
— Милости просим, дорогой гость.
— Благодарю, — ответил Взломщик.
Аватаром Взломщика был человек–ящер.
Разглядев его, я чуть не отпрянул: тело покрыто чешуёй, лицо гротескное, с человеческими чертами — но похожее на морду ящерицы (только не продолговатую, а плоскую). Вместо носа — одни ноздри, вместо ушей — отверстия слухового прохода. А волос нет совсем… даже бровей.
Но зато взгляд у монстра был умный, внимательный. Да и одет он был стильно: жилет орехового цвета (с бахромой, как у ковбоев), джинсы, рубашка. К джинсам крепилась цепочка часов, теряющихся в часовом кармане.