Я здорово взвинтил себя. Самая настоящая ярость белым металлом раскалилась во мне, едва я подумал о человеческих жертвоприношениях. Ольга странно смотрела на меня.
— Меня совершенно не обязательно агитировать, товарищ политрук, — без тени сарказма промолвила она. — Я не меньше тебя ненавижу творящих зло и насилие. Даже, наверно, больше — ведь и я была когда-то слабой и беспомощной перед окружавшим меня миром похоти и жестокости. Мы не остановимся. Мы пойдём вперёд и сделаем всё, что можем. Я не собиралась удерживать тебя. Просто хотела предупредить обо всех возможных опасностях, чтобы ты не переоценил свои сверхспособности и не считал себя совершенно неуязвимым. И нам нужен хоть какой-то план.
— Что ж, — немного успокоившись, сказал я. — Сделаем так: незаметно приблизимся к границам их территории. Я буду «общим рентгеном» и «истинным зрением» следить, нет ли вокруг культистских дозоров — как в реальном, так и в ментальном планах. Затем я деволюмизируюсь и через забор и стену главного здания проникну в этот самый «молельный зал». Сейчас книга должна быть там, — я глянул на часы. — Уже начало двенадцатого. Напрягусь, развоплощу книгу и тут же порву её прямо в ментале. Или вынесу за пределы территории и порву. Или мы её сожжём. Или взорвём гранатой. Не удастся развоплотить — схвачу так, выбегу и перекину тебе за забор. Ты унесёшь её прочь, пока я задержу Незримых. Вот и всё.
— Это очень плохой план. Просто отвратительный. Мы не знаем, на что способны культисты, когда рядом с ними их адские союзники. Мы не знаем, на что способны демоны. Мы не знаем точно, где находится и как охраняется этот мерзотный томик. Такой план подошёл бы для выкрадывания записной книжки начальника пионерлагеря. Или классного журнала из канцелярии школы. Однако, — тут Ольга довольно весело ухмыльнулась, сверкнув белыми зубками. — Другого у нас нет и придумать вряд ли возможно. Подумать только — вытащить священную книгу культа прямо из главного их капища! Из средоточия их силы! Думаю, у нас нет никаких шансов. Так что вперёд!
И она первая перепрыгнула через кювет и начала взбираться по щебенчатой насыпи. Я закинул на плечо автомат и последовал за ней.
За железной дорогой в самом деле царила непроглядная темень. Кое-как мы продрались сквозь кусты, преодолели канаву дренажа и оказались на довольно узкой грунтовой дороге, сильно раскатанной колёсами больших грузовиков. То есть почувствовал я это только по характерным неровностям под ногами. В почти полной темноте дорога была едва видна тускло-серой полосой между двух стен мрака. Рядом с собою я услышал лёгкое дыхание Ольги. Я различал лишь её смутный силуэт.