Я остановил наше шествие, снова набил патроны в магазин. Скинул рюкзак и высыпал ещё одну коробку в карман.
Теперь замучаюсь вечером автомат чистить. Столько стрельбы за одно только утро.
— Что это было такое? — наконец смогла отдышаться Лена, и это при том, что она каждый день по пять километров пробегает.
— Это, Лена, абзац, — уверенно заявил я. — По-русски это называется засада. Эти твари только что исполнили её на раз. Да ну нафиг! — я сам изумился от того, что только что произнёс.
— Что ты ей сделал, что она так орать начала? — как будто не услышав меня, продолжала истерить моя спутница.
— Я ничего ей не делал, ты что, не слышишь? — возмутился я. — Это была одна из них, такая же тварь. Ты что, пасть её не видела?
— Нет, так не бывает, — начала бормотать Лена. — Этого просто не может быть на самом деле.
— Понятно, — усмехнулся я и залепил ей звонкую пощёчину.
Голова Матрёшки дёрнулась, она присела на корточки и заплакала.
— Хорош реветь, — резко сказал я. — А то в такую же превратишься, — я покрутил пальцами, придумывая ей название. — Прапорщиком её назову.
— Почему прапорщик? — размазав слёзы рукавом, спросила Лена, начиная успокаиваться.
— Потому что Прапорщики всегда орут, — усмехнулся я. — Успокоилась?
— Наверное, — тихо ответила она. — Руки ещё трясутся.
— Это пройдёт, — сказал я. — Нужно дальше идти.
До обеда топали без приключений. Отдельно стоящих мертвецов старались обходить. Пару раз слышали знакомый женский плач, но проверять уже не решались. Скорее наоборот, старались обойти подальше. На обед остановились в кафе.
Само собой, что оно уже не работало, санитарный день, наверное. Но ничего, мы справились и без обслуживания. Правда, пришлось пристрелить парочку засидевшихся там зомби, но аппетита мне это не испортило. Судя по тому, как Лена уплетала за обе щёки, ей тоже было насрать.
Человек вообще такая сволочь, быстро ко всему привыкает. Вот совсем недавно она пыталась поймать богатого любовника и строила из себя фифу, а сейчас, даже не накрашенная, сидит с растрёпанным хвостом и уплетает холодную тушёнку. Нет, запивает, конечно, колой лайт, фигуру-то блюсти необходимо. А в целом по ней уже и не скажешь, что она Матрёшка. Научить бы её стрелять ещё, цены бы не было.
Поели и двинулись дальше. Патроны таяли на глазах. В карман уже полетела последняя коробка. Я стал прикидывать, где можно намутить ещё. Кроме полицейского участка, больше ничего на ум не приходило. Военных ящиков, которые сбрасывались с вертолёта, больше не попадалось.
Я остановился и начал высматривать на карте обозначения, которые хоть что-то могли подсказать.