– Не надо, я уже справилась. – Зудилина действительно вернула себе самообладание, выражение лица ее сменилось с плаксивого на сосредоточенное.
Митрошин появился минут через десять, когда Ольгины нервы опять начали сдавать.
– Жди здесь, – остановился он передо мной, чтобы вернуть материалы уголовного дела. – Сейчас судья напечатает определение и вынесет тебе его, – скалясь, поделился он новостью.
– Получилось? – сглотнув, потребовал я подтверждения.
– Твоя взяла. – Продолжая скалиться, он похлопал меня по плечу и пошел в сторону лестницы.
Я посмотрел на Зудилину взглядом победителя, она облегченно улыбалась.
– А где слова восхищения? – упрекнул ее я.
Она фыркнула. Неблагодарная.
Приступили мы к дележке в машине. Я отсчитал девятьсот рублей и передал их Ольге.
– Подкинешь меня до отдела? – спросил я, когда финансовые дела были улажены.
– Теперь я еще и извозчик, – проворчала она.
– Отпразднуем? – предложил я, игнорируя реплику женщины.
– Ты же дежуришь, – перестав бурчать, отозвалась Ольга. Ну хоть с лету не послала.
– Я про завтрашний вечер, – пояснил я.
– Завтра у нас среда, – сказала он вслух, что-то про себя подсчитывая.
– Рестораны по будням, что ли, не работают?
– Да нет, работают, – удивленно посмотрела она на меня.
– Ну вот и отлично, – улыбнулся я.
– Я не хочу с тобой ужинать, – нахмурилась она.
– Я знаю столовый этикет и едой не кидаюсь. Лучшего партнера для ужина тебе не найти, – заверил ее я.
Она рассмеялась, видимо, сказалось нервное перенапряжение.
Как только я поднялся на третий этаж, сразу же был взят в кольцо. Со стороны кабинета на меня воинственно наступала Журбина, с противоположной стороны, скрестив руки на груди, прожигал недовольным взглядом Головачев. Пути отхода перекрывал Курбанов.
– Добрый вечер, – улыбнулся я «комитету по встрече».
– За мной! – рявкнул начальник следствия.
И мы пошли. Я оказался в коробочке, словно под конвоем.
Выходящие из кабинетов по окончании рабочего дня следователи провожали нашу процессию любопытными взглядами. Капитолина, когда мы проходили мимо ее стола, посмотрела на меня заинтересованно, а Ирочка тихо и сочувственно ойкнула.
Начальство расселось по своим местам, а я остался стоять у стола. Покосился на кресло, но пришлось отбросить эту мысль.
– Рассказывай, – потребовал Головачев.
– Началось все сегодня утром, когда следователь Сорокин передал мне уголовное дело, – начал я доклад. – Пока допрашивал Калугина, прибежала его жена. Вы ее видели, товарищ подполковник. – Подтверждающего кивка не последовало. Головачев слушал меня хмуро, куря взатяжку. – Так вот, она принесла медицинские документы задержанного, я их прочитал, также просмотрел материалы дела и пришел к выводу, что залога как меры пресечения будет достаточно. Но Людмила Андреевна, выслушав мое предложение, сказала, что это невозможно. Тогда я решил проверить ее утверждение и поехал в прокуратуру. Товарищ Митрошин нашел мои доводы разумными и велел мне подготовить постановление о применении к Калугину меры пресечения в виде залога. Судья с нами согласилась и вынесла определение. – Я ловким движением фокусника вытащил документ из папки и положил его на стол перед начальством.