– Федор Александрович, предложите их кому-нибудь другому. – Голос Шафирова наполнился гневными нотками и стал громче. – Меня начальники районных отделов с дерьмом съедят, если я им опять баб притащу!
– Валерий Муратович, выбирайте выражения, – вновь сделал дежурное замечание ректор.
– Выбирать выражения, говорите? – прищурился Шафиров, не желая успокаиваться. – А вам рассказать, какой в том году у нас в управлении хай поднялся, когда вы всех мужиков за Урал сослали? А от МВД бабами откупились.
– Валерий Муратович, еще раз вас попрошу выбирать выражения, – вскинулся до этого казавшийся невозмутимым ректор. – Это у вас там ссылают, а мы здесь распределяем!
– Вообще-то не у нас, – парировал полковник, – а у Антонины Афанасьевны, но это не важно, – отмахнулся Шафиров, желая обсуждать совсем иное. – Я это к чему? К тому, что в этом году я ни одной бабы не возьму! Так и знайте. Мне прошлого года хватило вот так! – При этих словах полковник постучал себя по шее.
– Валерий Муратович, у вас по целевому набору пять человек, и все мужского пола. И на заочном от МВД восемь человек в этом году окончило обучение, и тоже почти все мужчины, – заметил декан юридического факультета.
– Еще раз повторяю – этого мало! Следователей не хватает!
– Мало, не хватает, но все равно баб не возьму! – передразнила полковника уязвленная Бергер.
– Хорошо, пусть одна из семи будет женщина, – милостиво уступил Шафиров. – Только для вас, Антонина Афанасьевна. – Он попытался изобразить изящный поклон, не вставая со стула.
После этого, не обращая более внимания на возмущенные причитания Бергер, Шафиров уткнулся в список выпускников, что лежал перед ним на столе, и стал проставлять в нем галочки против заинтересовавших его фамилий.
– Я не понял, вы что, вне комиссии определили, кого включить в план распределения? – нахмурившись, спросил Шафиров у Яблоновского.
– Нет, конечно. Там пометка стоит только против одного выпускника, – ответил ему ректор. – Но это не ко мне вопрос, а к комитету комсомола.
– У этого выпускника средний балл по успеваемости четыре с половиной. Перспективного решили отдать? – Шафиров вопросительно приподнял бровь, но ректор лишь развел руками и кивнул на Юрова.
– Неблагонадежный кадр, – коротко пояснил тот, посчитав этого достаточным, чтобы про Чапыру забыли.
Шафиров дежурной формулировкой не удовлетворился и потребовал разъяснения.
– Наглый, неуправляемый, к тому же бабник. – Юров хотел бы привести более жесткие эпитеты, но сделать этого, увы, позволить себе не мог.
– Ну, то, что бабник, это не страшно, – с ходу отмел одно из обвинений Шафиров, – нас этим не испугать. А вот про наглость и неуправляемость попрошу поподробнее.