Последующая цепочка опытов и экспериментов, по крайней мере за те несколько сотен раз, когда нейроконструкцию внедряли подопытному материалу, подтвердила это.
И они поверили в свою победу.
А после был триумфальный эксперимент, который должен был возвести профессора Рокену в ранг героев империи Аграф и ее научную элиту, сделать его ученым-первооткрывателем, готовым пожертвовать собой ради величия Империи. Как это красиво и гордо звучало в мыслях тогда еще пышущего здоровьем и амбициями относительно молодого профессора, руководителя этого научного института.
Только вот эксперимент завершился огромнейшим фиаско. Как оказалось, они не учли такую малость, как не просто сам факт удачного внедрения и стабилизации структуры, но и длительность ее адаптации, которая значительно превышала стандартное значение, принятое при подобном расчете для всех остальных нейросетей. Но что еще более важно, многократно возросшая длительность адаптационного периода нейросети, особенно на последнем ее этапе, потребовала невероятного объёма ментальной энергии для ее собственной настройки под реципиента. И вызвано это было предположительно внедрением инородного фрагмента, взятого у неизвестного ископаемого, который как раз и проходил адаптацию на последнем шаге настройки нейросети.
Именно этот никак не завершившийся сейчас процесс и высасывал саму жизнь из профессора, превратив цветущего и полного сил аграфа в иссушенную мумию древнего старика.
И все это произошло потому, что раньше, в ходе экспериментов, изъятие нейросети проводили до перехода адаптации к последнему этапу. Как потом удалось выяснить, этому завершающему шагу предварительно способствовал некий период нормальной стабилизации и работы нейросети, и поэтому с подобной проблемой они до последнего момента просто не сталкивались. И уперлись в нее лишь при финальном внедрении экспериментального прототипа нейросети самому профессору.
И сразу такой результат.
Первоначальные этапы внедрения и адаптации у профессора прошли значительно быстрее, как благодаря его врожденному очень высокому интеллектуальному индексу, так и благодаря многократно превышающему среднему параметру уровня ментальной активности. Как следствие, последний этап адаптации нейросети им был достигнут значительно быстрее.
Вот тогда-то они и смогли точно вычислить проблему, с которой столкнулись.
Адаптация нейросети на своем последнем этапе самонастройки буквально как насос пожирала всю доступную реципиенту ментальную энергию.
Казалось бы, самое простое решение – это извлечение нейросети. Но тут сыграл фактор спешки.