– Сволочь, – прошипел Гвоздь.
Итан нахмурился еще сильнее.
– Мне было велено править, применяя любые методы. Ты встал у меня на пути.
– И я останусь на твоем пути, придурок…
– Хватит! – крикнула я, хватая Гвоздя за руку. – Так мы далеко не уйдем. Уже пробовали.
Он отшатнулся. Я понимала его ярость, но сейчас перед нами стояла другая задача: узнать все как можно подробнее.
– Мин права на сто процентов, – спокойно сказала Сара, бросив острый взгляд на Итана. – Мы сюда не воевать пришли.
– Хорошие у вас пушки, – мягко заметил Ноа.
– Их с легкостью можно заменить на бутафорские, ведь все мы знаем, что их применение бессмысленно. – Как бы в доказательство этих слов Сара вынула из кармана пистолет и швырнула его в траву. Итан ни единым движением не обнаружил готовности последовать ее примеру. – Мы могли бы вас троих застрелить, но какой в этом смысл? Вы просто перезагрузитесь, и мы опять окажемся там, где начали.
Ее слова подействовали на меня, как ушат ледяной воды.
Боже, она права. Мы не можем умереть.
– Чего же вы тогда хотите? – спросила я дрогнувшим голосом.
– Перемирия.
Сара подтолкнула Итана под локоть, и он неохотно заговорил:
– Мы предлагаем вам место во власти. Вы же «беты», как и мы. – На Гвоздя он демонстративно не смотрел. – А «бета-пациенты» совершенно очевидным образом призваны руководить остальными.
Ноа снова кивнул, так что мне пришлось давать отпор самостоятельно.
– Вы, кажется, так и не поняли: я совершенно не стремлюсь к тому, чтобы командовать. Почему вам так важно быть диктаторами?
– Мне это было велено прямым текстом! – заорал Итан. – Мы не знаем, что будет дальше, но я должен быть к этому готов.
Он смотрел на меня в упор, его глаза пылали. Именно тогда я поняла, что никогда не смогу с ним сработаться. Во всяком случае, не на таких условиях.
– Тебе никто не давал права корчить из себя вождя только на том основании, что все взрослые исчезли, – сказала я. – И мне плевать на записку вашего мозгоправа. Ты зарезал Гвоздя у всех на глазах только потому, что он тебе не подчинился. И при этом понятия не имел, что он воскреснет. Ты убийца, а не вождь.
Итан повернулся к Саре.
– Говорил я тебе, что это бессмысленно.
Она со вздохом повернулась к Ноа.
– Пойдем с нами, Ноа. У тебя нет ничего общего с этими двоими. И ты понимаешь, что нужно делать. У тебя это на лице написано.
Ноа молчал. На какой-то жуткий миг я подумала, что он действительно собирается нас бросить. Прямо отсюда, с этой поляны, уйдет вместе с ними и даже не обернется.
Но он покачал головой.
– Простите. Но я остаюсь.