– Ура! – неслось со склона, это бежали на подмогу выскочившие из засады егеря.
– Ураа! – раздались далёкие крики с восточной стороны, это летел эскадрон Сумких гусар.
Командир верховых татар что-то резко прокричал, и оставшаяся пятёрка кинулась к западному выходу. «Бах! Бах! Бах!» – в последний раз хлопнули выстрелы со склона, и на дорогу с площадки ушло только четверо всадников.
По месту недавнего боя бродили подскочившие гусары, егеря и татары из «союзников». Враги потеряли почти три десятка воинов, троих из них удалось взять в плен ранеными. Из гусарского десятка было ранено трое, всех остальных посекли насмерть так же, как и их поручика.
Лёшка потерял ещё одного убитого, Илью, был также тяжело ранен Ваня Кнопка, два сабельных удара взрезали ему плечо до кости, зияла длинным разрезом и кровоточила глубокая рана на голове. Сам же егерь лежал без сознания. Кровь ему удалось остановить, и теперь вся надежда была только лишь на сильный организм парня.
Минут через десять на площадку подскочил верховой отряд союзных татар, и они начали относить в сторону своих людей. Из всего их десятка выжил лишь один, сам посечённый в нескольких местах.
– Вот тебе и тайная война, – думал Лёшка, наблюдая, с каким оживлением ведут переговоры их подполковник, человек в штатском и те трое татарских мурз или беков, которых они только лишь недавно с таким ожесточением прикрывали от яростного наскока всадников.
Похоже, к согласию там удалось прийти, а недавно пролитая кровь сблизила и смягчила позиции сторон. Со стороны переговорщиков послышались одобрительные выкрики, зашелестели свитки бумаг и зачиркали по ним гусиные перья, обмакнутые в походные чернильницы. А затем из карет были вынуты те тяжёлые мешки с оттисками печатей, с орлами на коричневом сургуче, и они были споро перегружены на стоящих рядом коней.
Всё это время егеря стояли с примкнутыми к ружьям штыками наготове, оглядывая окрестности. Особая команда была к бою готова. Но всё вокруг было спокойно, и через несколько минут стороны участвующие в высоких переговорах разъехались по своим лагерям. Кто-то из них поехал считать золото, а кто-то – докладывать об успехе в переговорах и отписывать в столицу победную реляцию. Ну а кто-то – хоронить павших в бою товарищей. Кому какая выпала доля или судьба в этой войне.
28 июля к князю Долгорукову прибыли ширинский мурза Измаил и два знатных татарских бека с вестью об избрании в Карасу-базаре нового крымского хана – Сагиба Гирея.
– Посланные от имени всего народа мы ручаемся, что Крымское ханство отныне не имеет никакой привязанности к Порте, от которой оно и вовсе теперь отторглось, – заявили посланники, – что и подтверждаем личной клятвой и документами от нашего хана с подписями от ста десяти знатных татар на присяжном листе. С Российской же империей мы вступаем в вечную дружбу и в неразрывный союз под высочайшую протекцию и ручательство самой императрицы Екатерины.