Долгоруков потребовал от нового хана незамедлительного освобождения всех русских и прочих христианских рабов.
Чтобы не возбудить негодования черни, как выразились татарские мурзы и духовенство, за каждого отпущенного раба владельцу выплачивалась солидная денежная компенсация: за мужчину 100, а за женщину 150 левков. Но как только между рабами пронеслась радостная весть, что их освобождают, те не стали ждать определённого для этого выкупа срока, и сами бросились бежать к русскому войску. Таких беглецов к августу месяцу набралось уже больше десяти тысяч. И многие солдаты с малороссийской укреплённой линии, что были из военных поселений, нашли среди этих рабов своих похищенных ранее татарами жён и детей.
По уговору с ханом русский главнокомандующий велел поднять кресты на греческих церквях в Крыму, снабдить их колоколами и начать восстанавливать храмы. Во всех крымских крепостях начали размещаться армейские гарнизоны.
Успехи русского оружия заставили турецкие власти начать задумываться о бессмысленности ведения всей этой войны, слишком большие материальные и людские потери несла сейчас Порта. Но у султана ещё была надежда на коренной перелом во всей компании, если на стороне Турции в неё вступит Австрия. Тем более что на это сейчас шли такие огромные средства, миллионы и миллионы пиастров отправлялись тайно в Вену. Австрийский же двор всячески оттягивал принятие своего окончательного решения, не отказываясь, тем не менее, от самого турецкого золота.
Вене явно не улыбалась война на два фронта, как с Россией, так и с её нынешней союзницей Пруссией. Утечки же сведений по ведущимся между этими двумя странами постоянным консультациям не раз как бы «случайно» попадали к габсбургским дипломатам.
Огромное впечатление производили на Порту с Австрией и события, происходящие в Польше. Польские мятежники там раз за разом несли постоянные и тяжёлые поражения от русских войск. Особый ужас на них наводил генерал-поручик Александр Васильевич Суворов, непредсказуемый, решительный и всегда уверенный в победе русского солдата. Всем в Европе уже было очевидно, что раздел Польши между Россией, Пруссией и Австрией не за горами. Австрия же, ведя свою двойную игру, поняла, что можно вот так вот лавируя между Россией, Турцией и Пруссией «урвать себе пирог» от территории южной Польши пожирней, и, в общем-то, смысла в этой рискованной войне с Россией она уже не видела. Разве что если получить ещё те миллионы, которые пока что не все пришли от обещанной им общей суммы в 10 миллионов пиастров.