Имечко, конечно, из разряда бери любой образец и можешь ничего не заполнять. А всё оттого, что с фантазией у работников приютов не очень гладко. Вот так нарекли они ребенка-найденыша. А приёмные родители не стали давать своей фамилии в силу неистребимой лени. Так-то они были людьми немолодыми, старой закалки, и в работе ни себе, ни детям послаблений не делали. Но вот когда дело доходило до столкновения с бюрократической машиной, они пасовали. Это же в город ехать нужно, опять бумажки какие-то оформлять, и это после беготни по инстанциям, чтобы оформить усыновление.
Приемные родители были Михеевыми. Отцу на момент усыновления Вани стукнуло пятьдесят пять, а матери пятьдесят три. Своих детей они в силу проблем со здоровьем иметь не могли, но хотели. Долго не решались взять на воспитание чужого ребенка, но на старости лет сподобилась. Потом вошли во вкус.
Через три года после усыновления шестилетнего Вани Михаил и Ирина Михеевы удочерили семилетнюю девочку. Над её имянаречением приютские служащие поиздеваться не успели, поскольку Ольга Сергеевна Калинина уехала в детский дом из семьи алкоголиков, но надолго там не задержалась, попав на попечение Михеевых.
Ваня тогда был жутко обижен на приемных родителей. За три года он привык быть одним ребенком в семье. Ему не хотелось делить родителей с кем-то ещё. Ольга поначалу вела себя скромно и стеснительно, но быстро обвыклась, и начались ссоры между сводными братом и сестрой.
Так-то оба, побывавшие в приюте, ни за что не хотели туда возвращаться. Оба, хоть и были детьми, но понимали, что приёмных родителей расстраивать нельзя. Поэтому все их конфликты проходили втихаря, чтобы папа Миша и мама Ира не узнали. На виду лучшие друзья, а когда оставались одни, цапались, как кошка с собакой.
Когда Ване было пятнадцать лет, папы Миши не стало. А в девяносто девятом вслед за ним ушла мама Ира. В это время Ваня служил в армии. Когда пришло это пренеприятнейшее известие, ему дали длительный отпуск, чтобы он мог заняться похоронами. Но этот отпуск не пошел в зачёт службы, из-за чего он покинул часть последним из его призыва так поздно, аж первого июня.
Ольгу, потерявшую обеих опекунов, вернули в детдом. Хотя она была уже здоровенная семнадцатилетняя дылда. Возможно, если бы она училась в институте или хотя бы техникуме и жила в общежитии, то этого не произошло бы. Но так случилось, что четыре месяца до совершеннолетия она провела в не самых лучших условиях российского детского дома в Челябинске.
По идее сиротам должны выдавать жильё. Но что Иван, что Ольга, пролетели с квартирой, как фанера над Парижем. Законодательство в этой сфере довольно хитрое. Вышло так, что у обоих имелись опекуны, у которых был свой дом. Оба сироты в этом доме прописаны и имеют долю. Так что вроде как жильё им не положено. А уж то, что дом в глухой деревне, никого не волнует.