После первых дней, когда я отсыпался и отжирался на харчах Марко, — реально, у мужика талант к готовке, — Анна взялась за меня всерьёз. Она, кстати, и вправду сержант, в запасе. Оттрубила пять лет в местной армии, да плюс ещё до того два года провела в добровольной дружине: что-то вроде военного интерната, или суворовского училища. Боевая тетка, короче. Я фотки видел у нее в кабинете, висят на стеночке, рядом с дипломом об окончании старшей школы с магическим уклоном, и с патентом мага — огневика.
Анна стала для меня основным источником знаний о магии и ее применении в этом мире. Тетка она суровая, но мой интерес к армии и магии ее подкупил, так что она на меня не слишком часто рычит. Даже Еве чаще достаётся, чем мне. Я сначала этому был рад, потому что наказания у нее довольно суровые, и это не ремень. Каждое воскресенье мы, то есть семья Альва, отправляемся в небольшое пешее путешествие. И только от Анны зависит, пойдем ли мы прогулкой по ближайшему парку, или марш-броском отправимся преодолевать какое нибудь болото. А я ведь ещё в форму не вошёл, тельце мне досталось совсем хилое. Так что главным наказанием мне стали эти самые выходные. Лёгкие маршруты я ещё кое-как вытягивал, на прогонке магии через тело, чтобы уж совсем не быть слабаком. Но вот тяжёлые походы, — это все, амба. Источник у меня слаб, и попытки поддержать усталый организм в тонусе быстро сходили на нет. Я выдыхался, и заботу обо мне брала Ева. Ей приходилось тащить и свой рюкзак, и мой, и меня тоже. Девчонка выматывалась так, что даже ругать меня сил не было. Марко в такие походы не брали, что с него взять, тепличное растение, а вот я ходил всегда.
Из-за этих подходов у меня с Евой и Анной и завязалась такая странная дружба. Они вроде и ценят мои попытки стать сильнее и выносливее, и в тоже время намекают мне на то, что все это совсем не моё. Я же парень, будущий муж, а значит, мое дело — готовить, убирать, вести дом и хозяйство. Силовые решения остаются на женщине. Чертов матриархат. Но мне все равно необходимы и физические нагрузки, и ходы для вливания в местное общество. А военных, даже бывших, тут уважают. Так что, мои походы, кроме изматывающих нагрузок, дали мне плюс пять к налаживанию связей в местной тусовке.
Дома я отлеживался неделю, а потом, после первого же похода, Анна решила, что мне пора выйти в свет. Устроить меня в местную школу заняло ещё неделю, а потом я пошел в первый раз, но не в первый, а в выпускной класс. Особый шарм моей учебе придавала моя амнезия. Тут помню, тут не помню. Доминик был типичным ботаном, и то, что мне удалось выцепить из его памяти, плюс и мои собственные воспоминания, позволили мне занять место пусть не отличника, но довольно крепкого хорошиста. Да мне и самому поначалу интересно было, насколько полно я освоил память донора. Ага, интересно было только до тех пор, пока меня не стали вызывать к доске. А случилось это на первом же уроке.