Элеонора вышла из ванной, ведя Тюлю за руку. Лицо девушки превратилось в море жестких красных бугорков, спрятанных под кожей. Кистозные угри. Предвестники рубцов уже были.
— Садись, — пригласила Шарлотта.
Тюли послушно села на табурет. Элеонора поставила небольшое зеркало на кухонный островок.
— На всякий случай.
— Смотри на свою сестру, ладно? — Шарлотта провела кончиками пальцев по твердым шишкам на левой щеке Тюли. Магия окутала ее руку ровным потоком сверкающих золотых искр.
— Красиво, — прошептала Тюли.
— Спасибо.
— Будет больно?
— Нет, совсем не больно. А теперь смотри прямо перед собой. Да, именно так.
Искры проникали сквозь кожу, находя крошечные инфицированные волосяные фолликулы. Магия потянула Шарлотту. Это было странное чувство, как будто часть ее жизненной силы высасывалась, превращаясь в целительный поток. Не больно, но тревожно и неудобно, если только вы к этому не привыкли. Шарлотта закрыла глаза. Какое-то мгновение она видела только темноту, затем ее магия установила связь, и поперечный разрез кожи Тюли появился перед ней. Она видела поры, волосяные луковицы, разорванные стенки фолликулов, из которых в дерму просачивалась зараженная жидкость, загрязняя близлежащие фолликулы и сильно воспаленные сальные железы.
Шарлотта слегка надавила, пробуя плоть. Ее магия полностью пропитала ткани щеки. Она открыла глаза. Внутренняя работа лица Тюли оставалась перед ней, словно она смотрела двумя разными парами глаз одновременно, выбирая, на чем ей сосредоточиться дальше.
Шарлотта онемела от нервных окончаний, проникающих в кожу Тюли.
— Смотри прямо перед собой.
Плоть щеки Тюли сжалась. Гной выплеснулся из дюжины крошечных ран.
Тюли удивленно моргнула.
— Мне не было больно.
Шарлотта оторвала спиртовую салфетку, выдернула ее и провела по щеке.
— Видишь? Я говорила тебе.
Она сосредоточилась на восстановлении поврежденных тканей, очищении от инфекции. Шишки на лице Тюли задрожали и начали таять, превращаясь в здоровую розовую кожу.
Дейзи ахнула.
Последние прыщи исчезли. Шарлотта позволила потоку своей магии угаснуть, подняла зеркало и поднесла его к Тюли.
— О Боже! — Девушка коснулась своей чистой левой щеки. — О Боже, все исчезло!
Вот почему она так поступила, подумала Шарлотта, убирая волосы Тюли с лица. Спонтанное простое облегчение, когда болезнь прошла. Это все того стоило.
— Это не навсегда, — предупредила Шарлотта. — Вероятно, оно вернется через шесть-восемь недель. Теперь займемся правой щекой. Мы же не хотим, чтобы ты стала однобокой.
Перед домом с визгом остановилась машина.