— Свободен, бегом отсюда. — сказал Садомский и Костровский пулей вылетел из кабинета оперативного отдела.
— Вот теперь понятно, как с ним работать. Хочешь быстро, хочешь медленно. Отличная вещь, незаменимая! — одобрительно сказал Андрей.
В соседнем кабинете оперативного отдела к аналогичным выводам пришли примерно таким же путём. Электрошокеры были взяты оперативным отделом на вооружение в борьбе с нарушителями режима содержания.
Тема по доставке алкоголя в машине зашла на «Ура». Бобышкин делал три, четыре рейса в месяц и имел в среднем около ста тысяч в кармане, плюс бесплатный ремонт автомобиля. Бобышкин, загоняя машину в зону, всегда отдавал её осужденному Козловскому. Они на тему спиртного никогда не говорили, но Бобышкин прекрасно понимал, что Козловский лично занимается сливом спиртного из машины. Бобышкин изучил связи Козловского в зоне. К своему удивлению узнал, что он имеет большой авторитет среди блатных, который хорошо скрывает. Козловский своего рода серый кардинал промышленной зоны, а гараж был его хобби.
Бобышкин в очередной раз заехал на ремонт своей машины. Козловский пригласил его на чай в свою комнатушку в гараже. Они зашли в комнату, и Козловский налил обоим чаю.
— Алексей Адамович. — начал разговор Козловский. — Как ты относишься к тому, чтобы ещё подзаработать денег? Больше, чем ты имеешь с ремонта своей машины.
— Как именно и насколько больше?
— Делать ничего не надо. Загоняй машины в зону на ремонт и всё.
— Чайка, я же не дурак. Ты говори конкретно.
— А я и говорю, обычный ремонт машин. Только запчасти надо небольшие к ремонту заносить, чтобы никто не видел.
— Что за запчасти такие секретные? Ты говори, не надо издалека заходить, мне это не нравится.
— Ладно, скажу прямо. Ты загоняешь машины, я перебиваю номера на двигателе и перевариваю номера на кузове.
— Чайка, они угнанные что ли? — Бобышкин перебил Козловского.
— Ну ты же, если что, про это не знаешь. Загнал на ремонт, в кассу деньги внёс, с тебя спроса нет. Люди попросили отремонтировать машину и за это заплатили. Всё ровно.
— А запчасти — это наверно срезанные кузовные номера и штампы-биты, чтобы двигатель обновить?
— Всё верно. Люди готовы хорошо за это платить, но поторговаться не получится.
— Сколько?
— Двадцать процентов на нас двоих, по десять на рыло.
— Чайка, ну это мало. — как всегда сказал Бобышкин.
— Если мало, они обратятся в другой лагерь. Надо ловить момент, двадцать процентов с тачки — это нормально. Тем более тебе вообще делать ничего не надо.
— Какие тачки и как много их будет?