Гарина ждала таже участь, что и Иванкова. Только в туалет перед этим сходил режимник. После трёх смывов унитаза Гарина тоже водворили в ШИЗО на пятнадцать суток.
Третьим на профилактическую беседу пошёл осужденный Зоритовский. Он понял, что из кабинета никто не возвращается и готовился к изолятору.
— Ты пидор где уборку наводил? — спросил Шмаров не тратя время на лишние вопросы.
— Я окна мыл гражданин начальник. Только окна и больше ничего. — вытаращив глаза ответил Зоритовский.
— Я блядь хуею, господа офицеры, они нас дрочат что ли? — развёл руки Андрей и обратился к начальнику отряда. — Иди, твоя очередь. Мы пока им займёмся.
Андрей с режимником начали бить Зоритовского по ушам. Ему по очереди держали руки за спиной, чтобы он не мог прикрывать голову. Через десять минут привели Зоритовского в туалет. К сожалению, начальник отряда никак не смог сходить по большому, ограничились окунанием Зоритовского в мочу. Конечно, по традиции с тремя последующими смывами. После водной процедуры Зоритовского тоже водворили в ШИЗО на пятнадцать суток.
Четвёртого любителя антисанитарного состояния тринадцатого отряда осужденного Сомахина уже не спрашивали о том, где он убирался. Его пинали и били по голове и спине шваброй, пока он активно на коленках мыл унитаз и весь туалет до блеска. После генеральной уборки штабного туалета Сомахина тоже водворили в изолятор.
Результат профилактической работы с нарушителями санитарного состояния не заставил себя долго ждать. Ровно через неделю тринадцатый отряд занял первое место в колонии. В будущем он всегда находился только в призёрах по наилучшему санитарному состоянию.
Француз пришёл к лоху осужденному Лебедеву Геннадию Ивановичу. Он вкратце объяснил суть его возможных проблем. Лебедев его отшил, сказав, что это решает лично смотрящий за зоной. Француз не имеет такой власти, чтобы говорить ему об этом. Лебедев хоть и лох по тюремной жизни, но разводить его не надо. Если Меченый лично скажет ему об этом — это совершенно другое дело. Французу ничего не оставалось, и он, под разными предлогами, притащил Меченого в карантин.
Меченый пояснил Лебедеву от жизни по жизни, за общее, за братву, за воровские понятия. В особенности, как надо в зоне нести свой крест, после чего дал Лебедеву кличку Рубероид. После этого Лебедев по кличке Рубероид согласился загнать денег в общак и остался мужиком по жизни. Француз в очередной раз вздохнул с облегчением и доложил обо всём лично Павлову и эсэмэской Бобышкину.
Далее пошла раскрутка лоха. За всё плати, за это плати, за то плати, плати, плати, плати. Потом лоха подсадили на героин, который заранее подсыпали в еду и воду. В общем лох, даже не понимая сам, захотел сначала понюхать героин, а потом и уколоться. Процесс шёл, но в карты лох никак не хотел играть и с недвижимостью тоже не хотел добровольно расставаться.