Казалось поразительным, насколько быстро я приучился биться против этих жутковатых тварей. Я расстреливал уже третий магазин, а меня еще ни одна из них не сумела зацепить. Это ли не показатель растущего мастерства?
Но, к сожалению, Морфов было слишком много, чтобы мы могли разделаться с ними в одиннадцать стволов. Они кружили вокруг нас в смертоносной карусели, полосуя загнутыми когтями воздух и клацая в считанных миллиметрах от нас своими острыми клыками, но мы не только умудрялись держать оборону, но еще и оберегать хрупкие человеческие жизни доверившихся людей. Восемь… их осталось всего восемь. Я представлял спецназовцев едва тлеющими огоньками свечей, которые я пытался закрыть ладонью от бушующего шторма, способного задуть их все разом только одним единственным своим порывом. Но я прикладывал все усилия, чтобы сберечь бойцов и вернуть их если не в целости, то хотя бы в относительной сохранности на родину. Просто… просто потому что доказывал в первую очередь самому себе, что я не бездушный убийца и маньяк. Что я не только способен отнимать жизни, но и защитить тех, кто сражается со мной плечом к плечу. Ведь если я не сумею сберечь их, то как мне можно доверять заботу о Вике? Так что этот безумный уличный бой с нежитью был для меня не просто безудержной мясорубкой, а чем-то невероятно личным. Это была схватка с самим собой, которую я обязан был выиграть. Сражение за право быть счастливым, убедить себя, что я достоин!
И снова отчаянный круговорот бойни захлестнул меня, пытаясь утопить в своем неистовстве. Я напрягал каждую клеточку своего мозга, чтобы видеть и целиком контролировать происходящее на небольшом пятачке пространства, ставшего полем боя. Моя связь с мертвыми натягивалась, словно струна, потому что я выжимал из них все, на что только была способна их плоть, и даже больше. Но и этого оказывалось недостаточно. Измененные теснили нас, швыряли, как тряпичных кукол, откусывали целые куски от марионеток, и каждая следующая секунда грозила обернуться для нас сокрушительным поражением.
Похоже, пора было прибегать к оружию последнего шанса, так сказать…
Марионетки снова совершили непостижимый для простых смертных финт, перебросив своим товарищам автоматы, и выхватили припрятанные до поры «Фениксы». Да, огонь чреват для нас ничуть не меньше, чем для вражеских покойников, но какой у нас оставался выбор? Только быть разорванными натравленной нежитью…
Сразу полдесятка Приспешников рванули петли, инициируя химическую реакцию в зажигательных шашках, и во все стороны полетели жгучие пламенные сгустки. Мы принялись щедро заливать огнем пространство вокруг, запирая самих же себя в полыхающую ловушку. Но это же и дало нам короткую передышку, необходимую мне для обдумывания дальнейших действий.