– Простите! – выдавил Ральф.
Он знал Элизабет два часа, от силы. Но и в джоб-центре ее представить не мог. Он сам, скорее бы ел консервы! Потому и подсовывал в тетину сумку деньги, чтобы той не пришлось обивать пороги и клянчить деньги у равнодушных чиновников.
– Простите, падре! Я понятия не имел!.. Фил… Филипп рассказал кое-что о Ви. И я решил, будто вы богаты.
Фредерик рассмеялся.
– Да, верно. Теперь богаты… В частности, моя Ви… Это правда, что ты хотел стать священником? – спросил он, резко меняя тему.
У Ральфа отвисла челюсть:
– Откуда вы это знаете?
– Я тут священник, как бы… Слышал от твоей тети.
– Я думал, да… – Ральф потер бровь основанием открытой ладони; говорить, что привлекала его зарплата, он не осмелился. – Но как вы сами сказали, у меня есть свой стул в полицейском участке. Вряд ли это возможно.
– Раскаянье грешных любимо богами, – тонко улыбнулся святой отец. – Твоя история нисколько не повредит, если ее расскажут правильные люди. К примеру, я. Или архиепископ Мартин, – он снова ухмыльнулся; довольно желчно, но Ральф не понял о ком идет речь. – У нас довольно мощная диаспора в Ватикане, малыш. Филипп успел рассказать о самом себе? О том, что поедет в Рим? Я мог бы помочь тебе поехать туда же.
Помимо воли, Ральф загорелся.
Филипп ему понравился и мысль подружиться по-настоящему, не могла его не увлечь. Да и мысль поехать в Рим – тоже. Увидеть своими глазами вторую родину. Тетушка говорила, что их с сестрой мать была итальянка, значит и сам Ральф в какой-то степени, итальянец.
Ему рисовалась навеки умолкшая тетушка, что драила церковь для его выступления и больше не вопрошала, – в кого он такой пошел. Ему рисовались красивые, нарядные люди. Устремленные к нему взгляды, вроде тех, что сегодня были направлены на отца Фредерика. Рисовался он сам, величественно красивый у алтаря. Ему мерещились проводы прихожан и благодарности за прекрасную службу и… да чего уж там!
Пять штук ежемесячно и красавица, вроде Джесс.
Можно даже с ребенком, если мать гарантирует, что вернет фигуру после родов!..
– Давай, условимся, – сказал отец Фредерик, без приглашения врываясь в его фантазии. – Ты подумаешь, насчет обеда и церкви. А во вторник, скажем, часа в четыре, позвонишь мне и скажешь, что ты решил. Я дам тебе личный номер…
– Я согласен, – сказал Ральф твердо. – Я все решил.
– Какой ты верующий, однако, – насмешливо и ласково ответил священник. – Ну, так и быть. Начнем со смирения. Как долго ты умеешь держать себя в руках… не используя ноги?
Польщенный, Ральф улыбнулся в ответ.