Она представляла себя пилотом шаттла. Она не хотела покидать Терру или Аддабу, но хотела проводить время за пределами мануфакториев. «Хорошо учи математику, Зеноби», — говорили они ей, и она очень старалась. Иногда так усердно, что голова болела от чисел и уравнений, зато она опережала остальных воспитанников своей группы минимум на два года.
Всё это прекратилось, когда поступил приказ на танки. Императору требовались бронированные боевые машины, а не пилоты шаттлов. И для удовлетворения Его требований была нужна каждая пара умелых рук.
Зеноби посмотрела на гигантские дымовые трубы, которые поднимались с нижних уровней улья. Бездействующие. Аддаба всегда был местом, окутанным маслянистым смогом, равнины у подножия окрашивались радужными оттенками, даже когда воздух искрился от отходов и выхлопного дыма.
— Странно, да? — Она узнала голос Менбера, но не повернулась к своему кузену. — Тихий.
— Мёртвый.
— Ещё нет. Скажем, уснувший. — Менбер положил руку ей на плечо, но она всё равно не отвернулась от своего дома.
Четырнадцатичасовые смены стали бы слишком большой нагрузкой для детей — даже Император не был так требователен. Пока Зеноби не исполнилось четырнадцать они были по восемь часов, а потом их продолжительность возросла до десяти. Через девять месяцев, в свой восемнадцатый день рождения, она должна была полностью принять на себя обязанности взрослого рабочего. Неминуемое прибытие Гора освободило её от такой судьбы.
Аддаба больше не отправлял товары своих мануфакториев; теперь он отправлял своих людей. За предыдущие дни уехали миллионы.
— Почему они не научили нас водить танки, которые мы собирали? — спросила Зеноби, наконец повернувшись к кузену, забрав у него свой вещмешок и лазган. — Мы могли бы повести их в бой.
— Это было бы слишком хорошо, — усмехнулся Менбер. Хотя и выше, чем Зеноби — почти любой мужчина был выше её — он обладал таким же худощавым телосложением и круглым лицом. Его кожу покрывали шрамы от ржавой оспы, которой он переболел в младенчестве, поэтому щёки выглядели необычно бледно-коричневыми.
— Зачем беспокоиться? — Они оба повернули головы и увидели капитана Эгву, которая стояла рядом, скрестив руки на груди и постукивая дубинкой по плечу. Если они были одеты в светло-коричневые заводские спецовки — недавно украшенные полковыми, ротными и взводными нашивками взвода Эпсилон, первой роты 64-го Аддабского корпуса обороны — Йенну Эгву носила опрятную униформу глубокого синего цвета, её тёмные кудри были туго заплетены, чтобы фуражка с золотым козырьком держалась на густых волосах.