Шилов внимательно слушал, не перебивая и боясь упустить хотя бы одно слово. Всякий раз, когда упоминалось имя Лысого, лицо его искажала гримаса. То ли отвращения, то ли ненависти — в темноте разобрать было трудно. Лишь после того как Егор закончил, он дал волю своим эмоциям:
— Волчара позорная!.. Выкормыш плешивый! Сука! Он у меня дерьмо жрать будет, землю под ногами лизать. Что удумал, педик вонючий, меня, Шилова, поиметь! Не по зубам кусок отхватил, падла, подавится. Клянусь, подавится! — сквозь зубы процедил Шилов и до хруста в суставах сжал кулаки, при этом смяв сигару. — Но как он узнал?
Егор пожал плечами:
— Говорил, что выследил.
— Врет гаденыш! Ума не хватило бы. Кто-то навел. Вычислю — удавлю собственными руками!
— Ваше дело.
— Да, ты прав. Это уж мое дело. Ты свое выполнил, Егор. Я тебе благодарен. Можно сказать, что Стас Шилов — твой должник. А он, поверь мне, долги свои оплачивает всегда.
— Не стоит. Я всего лишь выполнил свою работу. Теперь, наверно, контракту конец?
— Почему? — удивился Шилов.
— Груз испорчен.
— Как? — насторожился Шилов. — Какой груз?
— Рыба. Ее разморозили, она начала тухнуть.
— Ах, рыба. Ничего. Найдем новую.
— Но.
Никаких «но»! Твоя задача — довезти рыбу и икру в Румынию, и ты довезешь. Не так ли? Остальное тебя не касается.
Егор хотел что-то возразить, но в последний момент передумал и только кивнул:
— Хорошо. Конечно. Мы сделаем.
— Вот и прекрасно! И никаких вопросов.
— Да, никаких.
— Правильно рассуждаешь, Егор. Возможно, далеко пойдешь, — Шилов похлопал Егора по плечу. — Ты довольно сообразительный для простого дальнобойщика. Не разочаровывай меня.
Выбираясь из машины, Шувалов выглядел сильно озабоченным. Его волновали, по крайней мере, три вопроса. Первый — что находилось или находится в фургоне? Второй — какие проблемы и неприятности еще обрушатся на их головы из-за груза? И третий, самый интересный, — если после обыска, учиненного людьми Лысого, Шилов так уверенно продолжает настаивать на продолжении маршрута, значит, секретный груз все-таки существует, тогда где он спрятан?
С каждым новым мгновением, с очередным событием он все больше и больше склонялся к мысли, что добром для них эта поездка не кончится. Уж больно много они видели и знают. Только идиот оставит в живых опасных свидетелей. А Шилов отнюдь им не являлся. Без ненужных свидетелей спокойнее. Разве заботит его судьба двух дальнобойщиков-бедолаг. Конечно же нет! Кроме личной выгоды, его ничего не волнует, и ради нее он ни перед чем не остановится. События этого вечера служили наглядным тому примером. По меньшей мере, десять трупов! Что если их число увеличится вдвое? Для Шилова это пустяк.