— Пройдемте в машину. Она припаркована на спец-стоянке, — предложил Воронин. — Затем отправимся в какое-нибудь скромненькое кафе и поговорим.
— Согласен. Только учтите, я собираюсь вернуться вечером. Боюсь оставлять моих женщин надолго. Волноваться будут.
— Сообщите кому-нибудь из коллег, попросите, чтобы дали им охрану. Хотите, я распоряжусь?
— Нет! — поспешно воскликнул Гобято. — Кроме вас, я не доверяю сейчас никому, даже коллегам по работе. Коррупция, знаете ли, пробралась и к нам, затаилась до своего часа, как ядовитая змея в темной комнате. Никогда не знаешь, где и когда укусит. Нет, пусть все будет как можно тише. После вчерашнего дня у меня такое ощущение, будто все предали.
Капитан уныло вздохнул, снял очки и протер их мятым носовым платком. Без очков он выглядел совершенно замученным и несчастным, как взрослый ребенок.
Возле машины их догнал радостный и счастливый, как первомайское солнце, Валера.
— Порядок! — доложил он.
— Избавился?
— А как же! Теперь у них большие проблемы, и в ближайшие несколько лет вас беспокоить не станут, — не без гордости заявил он Гобято.
Капитан восполнял услышанное с большим недоверием.
— Я натравил на них патрульных омоновцев, сказал, чтобы проверили насчет орудия. Бедняги не успели даже сообразить, что происходит, как их окружил наряд с автоматами и положил на землю. У них нашли два пистолета и глушитель. Так что статья за ношение и хранение гарантирована. А если стволы побывали в работе, то еще что-нибудь удастся повесить.
С гордостью за своего воспитанника Воронин посмотрел на Гобято. Мол, а вы говорили!
Признавая свою неправоту, капитан протянул руку.
— Спасибо, молодой человек. Я ваш должник.
— Пустяки, — скромно заверил Валера.
В крохотном кафе было мрачно и тихо. Посетители пока отсутствовали, да их вряд ли набиралось много в самые лучшие для заведения часы. Отвратительный запах горелого дешевого кофе отпугивал, наверное, даже местных крыс. Захудалая обстановка, видавшая лучшие времена, теперь производила впечатление бомжацкого притона. Однако здесь было тихо, а большего от кафе не требовалось.
Они сели за круглый столик на подставке, которая угрожающе закачалась, когда на него облокотились. Валера метнулся к стойке что-нибудь заказать.
— Мне возьми минеральной, — попросил Воронин.
— А мне — горячего чая и бутербродов.
— Через минуту парень вернулся с заказами. Бутерброды источали сильнейший аромат приправ, видимо заглушая запах порченого мяса. Я бы не советовал. — предупредил Воронин.
По напитан отмахнулся:
— У меня крепкий желудок. Я привык.