— А почтальонами будем мы?
— Точно.
Я не ошибся. Страшное устройство, светящееся внутренним голубым светом, находилось именно в каюте капитана, которую занимал командующий флотом некромонгеров. Я связался с Крис и она на основе первичных данных определила, что бомба состоит из летучего прометия и это взрывное устройство, действительно, может уничтожить целую Галактику.
И ещё Крис сообщила, что сами корабли некромонгеров построены из того же прометия, только обеднённого. Это было очень даже неплохо. Этот металл уступал орихалка и адаманту, но ненамного.
А в спальне мы обнаружили на стойках два специальных защитных доспеха из адаманта. И принадлежали они бывшему командующему космическим флотом некромонгеров. Значит, этот метал был очень ценен для этих полуживых мертвецов. Я всё это рассказал Журавлёвой, хотя она уже о многом догадывалась. Коэффициент полезного действия работы её мозга был уже чуть больше двадцати процентов и смахивал по своей эффективности на мозг дельфина. А вот с дельфином я сексом ещё никогда не занимался.
— Доспехи и бомбу дроиды перенесут на мой линкор, — сказал я и добавил, — а нам пора проверить твою интимную стрижку.
Даже через стекло шлема было видно, как губы Ксюхи расплылись в счастливой улыбке. Дождалась подруга своего часа. Но долг был превыше всего, поэтому она спросила:
— А как же остальные?
— Я передал ментальный приказ Ярцевой заняться соседним линкором. Так что у нас есть сорок минут, чтобы я научил тебя чему-то очень плохому.
— Так это же самое хорошее и приятное, а не плохое.
— А ты откуда знаешь?
— Старшие подруги рассказывали.
Ну вот, опять девственница мне попалась и снова мне дефлоратором работать. Да кем угодно, лишь бы поскорее. У меня перед глазами так и стояла картина, которую я увидел в душевой. Только презервативов у меня с собой не было. Вот никак не могу привыкнуть, что я теперь всё, что угодно, могу создать. Для меня это плёвое дело, какие-то резиновые изделия № 2. Могу даже со вкусом клубники сделать, но я думаю, что на оральный секс у нас просто не останется времени.
Поэтому я подхватил Ксюха на руки и мы телепортировались на линкор «Москва» прямо в её каюту. Она поняла, что я каким-то чудом это сделал, но спрашивать не стала. Она уже глубоко и тяжело дышала, охваченная страстным желанием плоти.
Скафандры и шлемы были мгновенно сняты и мы рухнули на её широкую капитанскую кровать. Возбуждённые боем, мы не обращали внимание на нежности. Я вошёл в неё
резко, желая побыстрее снять накопившееся напряжение. Ксюха тихо вскрикнула, ощутив боль, но она знала о ней и ждала её. А потом на сорок минут мы опять улетели в космос, хотя сами продолжали находиться в нём. Только это был не холодный и безжизненный вакуум, а горячее буйство человеческой плоти.