Варвара быстро вышла из правления и чуть не столкнулась на крыльце с участковым. Тот с ухмылкой уступил ей дорогу и долго смотрел вслед.
«Ох, огонь девка», – крутилось у него в голове. Он был женат, но не отказывал себе в удовольствии сходить на сторону. На его участке было столько вдов и одиноких, ну никак мимо не мог пройти. А тут такая красавица… Загорелось нутро у участкового, вернулся он в правление и два стакана воды колодезной зараз выпил, аж зубы заныли.
– Надо будет проверить ее по месту жительства, может, у них там секта какая завелась? Под носом у власти советской! – сказал он, глядя в глаза председателю.
– Петр Фадеич, да какая секта, они вон на отшибе живут, к ним и не ходит никто. – Голос председателя задрожал от волнения под взглядом энкавэдэшника.
– Вот я и проверю, работа у меня такая, Иван Макарыч! Важная, родину от всякой нечисти оберегать… Съезжу седня в район, а завтра и наведаюсь к этим богомольцам.
Вечером этого же дня Колчин пришел в дом к Афанасию Михеевичу.
– Добрый вечер, Афанасий!
– Добрый, Иван, чегой-то ко мне власть советская пожаловала, аль недоимки у меня какие нашли?
– Ладно, чего ты?
– А чего я? Ты в тридцать пятом тоже вот так пришел, а потом две коровы у меня твои товарищи увели!
– От у тебя память, а? Столь лет прошло, тож в колхоз, ты ж потом сам в него вступил!
– Увидел, что мои коровенки с голоду в твоем колхозе сдохнуть могут, вот и вступил!
– Ладно, Михеич, не серчай, то уже все быльем поросло, я к тебе вот чего зашел. Где Варька-то твоя?
– А чего тебе Варвара?
– А того, вызывали ее в сельсовет, за учебу спрос был. Там участковый до нее докопался, а она перед ним глазищами своими поводила да задницей шевельнула, он и очумел.
– Не может того быть!
– Она, может, того и не хотела, ну, просто красива она у тебя, вот тот и клюнул. А кобель на весь район известный. Баб жмет где ни встретит и отказу не имеет, он же в погонах… Так вот, бежать твоей Варьке надо от греха подале. Она сказала, жених у нее есть, фронтовик, пусть немедля ее забирает. Завтра этот кобель к тебе с проверкой заявится. Ты это… иконы-то свои староверские прибери от греха. Они в милиции на восьмиконечный крест почему-то все зуб имеют.
– Да, озадачил ты меня, Иван Макарыч, прости, что встретил тебя недобро. Проходи, поужинаем, по рюмочке выпьем, у меня припас есть.
– Нет, Михеич, не надо б, меня здесь видели, скажут участковому, что упредил тебя. Пойду я по-тихому.
– Хорошо, благодарю тебя, Макарыч.
Иван Макарович кивнул и ушел.
– Варька! Все слышала? – крикнул Михеич.
– Слышала. – С виноватым видом Варвара вышла из кутьи.