– Да, принесла нелегкая, хорошо, что упредил, – сказал Фрол, заряжая ружье.
Они скорым шагом вышли за околицу к тропе и притаились. Шло время, было тихо.
– Что делать-то будем? – спросил Петька.
– Потемну они, наверное, не пойдут, сейчас заночевали, поди, утром надо караулить. Сунутся, их бить насмерть надо, они звери, тунгусят совсем малых из лука постреляли. Я их тела видел, – сказал Кольша.
Фрол и Петр некоторое время молчали, переваривая услышанное.
– Ясно. Петька, иди собак собери, вишь, Арчи сторожит. Вяжи их по периметру, а мы поспим пока. А перед восходом, Петька, ты в деревне останешься, а мы с Кольшей сходим поглядим. Может, они мимо прошли. Ну и, на всякий случай, встречу им подготовим. Как-никак мы тута хозяева или нет?
– Мы, – ответил Петр.
– Смотри, если что, отведешь моих подале и спрячьтесь, – добавил Фрол.
Они уже вместе вернулись в дом и рассказали о том, что происходит, хозяйке. Евдокия собрала на стол, молча выслушала все и сказала:
– Из дома никуда с дитем не пойду!
– Вот так, ты слыхал? – улыбнувшись, спросил Фрол Кольшу. – Придется оборону занимать от этих ворогов.
– Придется, значит, придется, – ответил Кольша, но серьезно, без улыбки.
– Ладно, утро мудреней будет, посмотрим, – сказал Фрол, поднимаясь из-за стола. – А пока спать, собаки разбудят, если что.
Еще до рассвета они проснулись и, быстро собравшись, вышли в тайгу. Фрол по просьбе Кольши отдал ему ружье. «Понимаешь, – сказал ему Кольша, – на мне с войны и так крови много, все одно отмаливать придется, а ты чист душой, так что давай ружье мне», и Фрол, кивнув, молча протянул ему оружие. Арчи, которого одного взяли с собой, шел впереди, но рядом. Как будто понимал, что дело серьезное. То и дело он останавливался и прислушивался. Слушали тайгу и Кольша с Фролом. К рассвету они подошли к тому месту, миновать которое зэки не могли, если пошли к деревне по тропе. Никаких следов не было.
– Значит, мимо тропы ручьем прошли или свернули сюда, но еще не дошли. Место удобное для засады. Здеся их подождем. Время есть, давай хоть одну растяжку поставим. Гни, Фрол, ту березу, держи бечеву, а я вон корягу притащу из ручья.
– Понял, Кольша, сейчас.
Арчи тем временем, пробежав вперед, вернулся и спокойно лег. Если бы он мог говорить, то сказал бы хозяину, что чужих близко нет. Ушли они вдоль ручья, не заметив вечером тропы. Через полчаса растяжка с тяжелой корягой была готова, парни залегли в ожидании. Если бы кто, двигаясь по тропе, неосторожно задел за тонкую веточку, а не задеть ее было нельзя, сторожек освободил бы зажим, и тяжелая коряга, как снаряд, выпущенный из пращи, нанесла бы тяжелые увечья несчастному. Это, по мнению Кольши, несколько уравнивало силы, поэтому Кольша, с Арчи устроившись за выворотнем чуть выше тропы, взял под прицел место, где могли бы оказаться уцелевшие зэки, после того как сработает растяжка. Фрол с топором засел с тыла, чтобы напасть неожиданно, если начнется перестрелка. Шло время, уже взошедшее солнце начало припекать. Беглых все не было. Арчи спал, устроившись в тени. Прождав больше трех часов, Фрол и Кольша решили пройти до развилки, до ручья, чтобы убедиться, что беглых нет. Растяжку на всякий случай оставили снаряженной. Осторожно двинулись, Арчи ушел, как всегда, вперед. Через час они вышли к месту, где зэки ночевали. Они спали в ста метрах от тропы, которую прошли, не заметив. Ушли они рано, пепел костра уже успел остыть. Ушли по ручью, и в деревню они уже попасть никак не могли. Облегченно вздохнув, парни направились обратно. Арчи рванул вперед, и только когда он скрылся из виду, Кольша вспомнил про снаряженную растяжку.