Приоритетные отношения с Россией обусловливались объективными факторами: большой экономической зависимостью страны от восточного соседа, огромным долгом за энергоресурсы, договором об объединении денежных систем, преобладанием интеграционных настроений в массовом сознании. Как дальше строить отношения с Москвой, Лукашенко и его команда понимали с трудом, но сильно надеялись на российскую помощь. Президент продолжал повторять свой предвыборный тезис о выходе из кризиса на путях восстановления разорванных хозяйственных связей между государствами СНГ. Причины неудачи в налаживании тесных экономических, финансовых отношений Беларуси и России Лукашенко видел в недостатке решительности и политической воли руководителей государств, других высших чиновников.
В интервью московскому тележурналисту А. Караулову президент очень хотел понравиться россиянам. Он заявил о готовности «воссоединения с Россией», ссылаясь на 80% населения, якобы поддерживающих эту идею, употреблял выражения «старший брат», «мы, русский народ» и др.
В свою очередь у России тоже не было каких-то четких представлений о том, как строить отношения с Беларусью при новом руководстве. Может быть, поэтому первый визит Лукашенко в Москву в начале августа оказался только ознакомительным. Публично высказанное белорусским президентом стремление к объединению с Россией встретило довольно прохладную реакцию в Москве. Неожиданно оказалось, что его преданность интеграции имеет в Москве невысокую цену.
Единственным практическим результатом визита стал фактически крах проекта объединения денежных систем. Президентские выборы закончились, и обе стороны вернулись из сферы пропаганды в область реальной политики. Россия впервые жестко поставила вопрос о выплате огромного долга за энергоресурсы под угрозой приостановки поставок топлива. Стало совершенно очевидно, что на тот момент углубление интеграции с Беларусью не является внешнеполитическим приоритетом для России.
Выявилась и психологическая несовместимость «человека из народа» и московской высшей номенклатуры. Приемы, эффективные в общении с народом, оказались неуместными при встречах с политическим истеблишментом. В Москве на Лукашенко, не скрывая, смотрели сверху вниз.
Все это вызвало нескрываемое разочарование президента Беларуси. И первым результатом стал импульсивный переход от унизительных просьб к жесткости и обвинениям (дескать, Россия сама виновата в долге Беларуси, поскольку не покупает продукцию белорусских предприятий). По возвращении из Москвы, 5 августа, выступая на закрытом заседании в Шкловском районе, Лукашенко заявил: «Я туда больше не поеду и просить ничего не буду». Тем не менее, выскочить из той политической колеи, в которую он попал еще в ходе избирательной кампании, без угрозы потерять свой электорат, было весьма затруднительно. Иных вариантов отношении с внешним миром у нового руководства страны не было. Поэтому во время Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) 4 декабря 1994 года в Будапеште делегация Беларуси во главе с президентом была на саммите единственной, которая последовательно защищала точку зрения России по всем проблемам европейской политики.