— Я провёл более шестидесяти лет в Пустоши, капитан.
Он позволил себе на несколько секунд погрузиться в мысли о том, что он был там и принадлежал этому месту. Но это также означало, что он выжил там, и если он был Стражем, Судья должна была увидеть в нём что-то ещё, что-то за пределами испорченной, злой души. Генри прочёл мои мысли по выражению моего лица.
— Не думай, что я слишком мягок из-за того, что сказал тебе. И не думай, что я лучше, чем есть на самом деле.
— Ты же не хочешь убивать. Ты сам это сказал.
— Но это не значит, что я не способен на это. Или что я делал это не по своей воле, много раз.
— Мы все способны на это, Генри. Вот поэтому мы здесь.
Нечто похожее на уважение мелькнуло в его глазах.
— Вполне справедливо, но осмелюсь сказать, что у меня немного больше опыта в этом деле, чем у тебя. Я был профессиональным убийцей во время моей земной жизни. Я заслужил своё место в Пустоши. И в обоих случаях я научился никогда не терять осознания своего окружения.
— Даже когда ты в безопасном месте?
Генри рассмеялся глухим, хриплым смехом.
— Именно так, капитан.
— Так ты уверен, что хочешь пойти на это?
— Я не хочу об этом говорить, — твёрдо сказал он. — Я осуждённый, капитан. Новобранец. Это всё, что я есть, и я уже давно к этому привык. Борьба с этим ничего не дает.
Он бросил понимающий взгляд через плечо на Джима, который ответил каменным молчанием.
Я вышла из машины, размышляя, буду ли через пятьдесят лет такой же опустошённой и безнадежной, как Генри. Но… Малачи же не был таким, к моменту смерти Генри, он уже как десять лет служил Стражем. Казалось, у него было чувство надежды. По крайней мере, так было до недавнего времени. Теперь я уже начала сомневаться.
Генри тихо закрыл свою дверь и повернулся лицом к нам. Он достал из кармана телефон.
— Сегодня днём Малачи полностью зарядил его. Он сказал, что батареи хватит на несколько дней, если я не буду много разговаривать.
— Напиши мне, если появятся новости.
Джим шагнул вперед.
— Удачи, приятель.
Генри, похоже, это показалось забавным.
— И тебе того же. Счастливой охоты. Я скоро дам о себе знать.
Он развернулся и зашагал прочь — похожий на ходячее пугало, лохматый и тощий. Но он был силён, достаточно силён, чтобы пробежать несколько кварталов, неся меня на руках, а я не совсем уж худышка. Он сможет о себе позаботиться.
— Готова? — спросил Джим.
— Да, — я покрутила ключи в пальцах и вернулась в машину. Джим присоединился ко мне на переднем сиденье. — Сегодня вечером мы поедем в центр города.
Теперь, когда апрель настиг нас, воздух определённо потеплел, и люди будут выходить на улицы. К тому же сегодня первая ночь, когда бездомные остались без зимних убежищ, которые хоть как-то защищали их.