Сердце изнывало от боли. Внезапно я захотела всего этого для него больше, чем я чего-либо хотела. И более того, я хотела быть частью этого. Я коснулась его лица и провела пальцами по скуле.
— Может быть, когда-нибудь ты получишь этот шанс. Может быть, это возможно.
Наши взгляды встретились.
— Всё возможно, — прошептал он.
Дверь наверху лестницы со скрипом отворилась.
— Эй, капитан, — позвал Генри с верхней площадки лестницы.
Я резко отодвинулась от Малачи.
— Да?
— Не хочешь, чтобы я ушёл раньше? Может быть, мне стоит съездить и осмотреть место?
В отличие от Джима или Малачи, Генри действительно умел водить машину, и Рафаэль устроил ему водительские права. По плану он должен был ехать вместе с Джимом к приюту бездомных в обычном сером седане, но теперь он поедет один.
— Конечно, — ответила я запыхавшимся голосом. — Увидимся там.
Дверь снова закрылась, и мы с Малачи уставились друг на друга.
— У нас есть немного времени до того, как нам нужно будет забрать Тиган, — сказал он. — Не хочешь немного потренироваться? — он придвинулся ближе и накрутил один из моих локонов на палец. — Или ты хочешь…
Он наклонил голову и коснулся губами моих губ, и этот мимолетный поцелуй послал самый мощный толчок желания через меня. Я сделала полный шаг назад, дрожащая и ошеломлённая.
— Мы должны потренироваться! — пискнула я, не уверенная, что могу доверять самой себе.
Под тяжестью всех новых вещей, которые я хотела разделить с ним, меня так и подмывало забыть о том, ради чего мы здесь собрались.
— Ну, тогда вперёд, капитан, — сказа он, отступив назад и вскинув бровь. — Покажи мне, на что ты способна.
Он поманил меня к себе. Конечно же, вызов.
Он, вероятно, и понятия не имел, насколько это похоже на сцену соблазнения.
Я встала на мат, дыша так, словно только что пробежала марафон. Мои бёдра и икры болели; за последние полчаса я нанесла около тысячи ударов коленом. Мышцы моего пресса и рук тоже кричали, благодаря многочисленным ударам ладонями и локтями. Я завязала свои непослушные волосы в хвост, чтобы они не падали мне на лицо, но пряди выбились и прилипли к каплям пота на висках. Я сбросила толстовку и осталась в одной футболке.
Малачи снял футболку. Это ужасно отвлекало меня. Он стоял напротив меня, как паук, ожидающий вибрации в своей паутине. Единственной частью его тела, которая двигалась, были его глаза, следящие за мной, пока я подходила ближе.
— Ты ждёшь какого-то особенного сигнала от меня? — спросила я.
Тень улыбки пробежала по его лицу.
— Всегда.
— Было бы менее странно, если бы ты напал. Ну, знаешь, как Мазикин.