— Вот это скорость! Ты самая настоящая обжора! Ладно, давай поглядим, что тут у нас еще есть.
Макс покопался и вытащил большущий пакет сухого корма.
— Ну нет, это ты получишь не сразу, а только когда я уеду. Полина Тимофеевна говорила, что у тебя есть миска. Это правда?
Фрося негромко гавкнула, словно соглашаясь.
— А вот это я на самом деле купил для себя, потому как у меня дома в холодильнике мышь от голода повесилась, — сказал Королев, достав полкило докторской колбасы, завернутой в полиэтиленовый пакет. — Но так уж и быть, поделюсь с тобой.
Он нашел в кармане небольшой складной ножик и отрезал себе толстый кусок, заложив его в очередную булку, а все остальное отдал собаке.
— Что скажешь, Фрося? Классный у нас с тобой ужин получился? По мне, так лучше не придумаешь!
Макс дожевал последний кусок бутерброда и встал с ящика. Джинсы стали волглыми и противно-холодными. Вечерний сумрак совсем освоился в саду, а на небе уже появились едва заметные звезды.
— Ладно, собака, пора мне. Пойдем, насыплю тебе еды и поеду, — поздно уже.
Королев решительно взялся за ручку террасы и потянул на себя. Фрося просунула лобастую голову в дверь и моментально впрыгнула на топчан, где копошились маленькие пушистые комочки общим числом пять штук. Малыши облепили мамашу и устроили настоящую возню.
— Да, Фроська, с таким семейством тебе надо питаться за троих! — уважительно сказал он и поискал глазами плошку, куда должно было положить корм.
Посудина, которую Полина деликатно назвала миской, скорее напоминала тазик, в котором Макс по выходным замачивал свои носки и джинсы. Насыпав его до краев, он еще пару минут постоял на пороге, наблюдая, как старательно и нежно Фроська вылизывает своих детей.
— Ладно, подруга, бывай! Через пару дней постараюсь заехать к тебе, навестить.
Макс притворил дверь и направился к машине. У калитки он вдруг почувствовал, как что-то теплое и шершавое ткнулось в его ладонь. Обернулся. Мохнатая Фрося стояла рядом и смотрела на него своими умными зелеными глазами.
— Провожать вышла? — обрадовался Королев и потрепал ее по нечесаному загривку. — Ладно, беги к своим карапузам!
Он в последний раз легонько хлопнул мокрый черный нос и запер калитку. Уже отъезжая, Макс увидел, что Фрося стоит на задних лапах, опершись на забор. Ее громкое «гав» разнеслось в тишине поселка, как раскат отдаленного грома.