С помощью одной из бесчисленных игрушек Барабаша мы сняли с магини все металлические предметы, включая всякие пряжки, цепочки и пуговицы. Большую часть пришлось срезать. Так что к концу обыска ее одежда превратилась в лохмотья.
Когда закончили, Гена попытался привести сомлевшую даму в чувство, но не тут-то было. На легкие похлопывания по щекам она не реагировала. А нашатыря мы как-то не припасли.
– Дай ей нормальную пощечину, – решил я прервать эту комедию. – Есть такое подозрение, что весной ты в каталажке сидел именно ее стараниями.
Гена злобно ощерился и замахнулся. И тут сомлевшая дама «чудом» пришла в себя.
– Не бейте меня, – жалобно пискнула она. – Кто вы такие? Зачем вы на меня напали?
Хорошая актриса, но без ментального артефакта ее ужимки бесполезны.
– Хватит кривляться, – тихо и с ноткой угрозы сказал я. – Ты все прекрасно поняла. Это же я, тот бяка, которого ты так и не смогла взломать. Это, конечно, неприятно, но простительно, а вот те помои, в которые ты макнула нашего рыжего друга, меня взбесили окончательно.
Усольцева тут же окрысилась:
– Вы все покойники, Волк уже идет по вашему следу. За каждый мой малюсенький синячок он сдерет у вас по куску кожи!
– Вот, а то изображала из себя Дюймовочку, – хмыкнул Гена, после того как сильно толкнул рванувшуюся вперед пленницу, отбросив ее обратно на кресло.
Такие действия в отношении связанной женщины покоробили меня. Недавнее предложение дать ей пощечину было блефом, потому что я видел ее притворство.
На мой немой укор Гена ответил искренним недоумением.
В какой-то степени его можно понять. Мне известна как минимум пара случаев, когда во время штурмов бандитских малин в моего друга стреляли женщины, прикидывавшиеся жертвами. Да и общение с Коломбиной не добавило ему доброты к условно слабой половине человечества, особенно к ее магически одаренной прослойке.
– Ладно, раз уж первый вопрос отпал сам собой, перейдем ко второму, – тряхнув головой под насмешливым взглядом друга, обратился я к Усольцевой: – Скажи мне, дорогуша, как ты умудрилась запудрить мозги вон тому лопуху прямо на глазах у Али?
– Ты узнаешь об этом, недодемон, ровно за секунду до своей смерти.
– Сколько пафоса, – хмыкнул я. – Впрочем, на эту тему ты будешь общаться с Али. А у меня остался последний вопрос. На кой черт ты вообще вылезла из Города. Неужели обуяла жадность и захотелось получить долю с мошенника? Можешь не отвечать, и так видно, что угадал.
– Угадал, – криво улыбнулась пленница и внезапно предложила: – Давай договоримся.
– Увы, нам с тобой договариваться не о чем. Деньги ты подрезала у Али, и торговаться будешь с ним.