Я была мечтательницей, как и моя мать. Эта особенность всегда приносила мне радость и успокоение, но теперь я постепенно начинала видеть ее недостатки. Из-за нее мама вечно летала в облаках, вместо того чтобы стоять ногами на земле, и отказывалась встретиться лицом к лицу с реальным миром.
Поэтому, когда реальный мир стучался в ее дверь, она всегда оказывалась одна. Одиночество ужасно меня пугало.
Но жизнь без Грэма и Тэлон пугала меня еще больше.
* * *
Когда я добралась до дома Грэма, у меня не хватило духу войти внутрь. Даже пробежка не смогла очистить мой разум, поэтому я пошла и села на заднем дворе возле дерева Олли. Я сидела, скрестив ноги, и смотрела на крошечное деревце, которому предстояло расти еще много лет. Проходили секунды, минуты, часы. Только когда солнце начало садиться, Грэм вышел на задний двор и присоединился ко мне. Он был одет в идеальный костюм и выглядел просто потрясающе. Мне было стыдно, ведь я пропустила наше свидание, но я знала, что просто не была к этому готова. Мари поселила в моем сердце такое тяжелое чувство вины, что я просто не могла этого выдержать. Может, я становилась слишком наивна, когда дело касалось Грэма… может быть, я просто была глупа.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – ответила я, и Грэм сел рядом со мной.
– Ты грустишь.
Я молча кивнула.
– Да.
– Ты здесь уже четыре часа.
– Я знаю.
– Я хотел дать тебе немного личного пространства.
– Спасибо.
Грэм молча кивнул.
– Думаю, с тебя уже хватит. Когда проводишь слишком много времени в одиночестве – начинаешь думать, что ты этого заслуживаешь, уж я-то знаю. Поверь мне, Люсиль Хоуп Палмер, ты точно не заслуживаешь одиночества.
Между нами повисла тишина, но я снова чувствовала себя целой. Если бы мир слышал, что наши сердца бьются как одно, может, он не стал бы судить нас так строго.
– Это ужасное первое свидание, – хрипло рассмеялась я.
Он сунул руку в карман пиджака, вытащил пачку лакричных конфет и протянул мне.
– Лучше? – спросил он.
Я коротко кивнула, прежде чем открыть пакет.
– Лучше.
Рядом с ним я чувствовала себя на своем месте. Как дома.
В этом смысле я отличалась от мамы. Она всегда неудержимо стремилась вперед, а мое сердце жаждало остаться рядом с Грэмом Расселом.
Впервые в жизни мне отчаянно захотелось встать на твердую землю.
Грэм
– Ты должна позвонить ей, – сказал я Люси, пока она ходила по дому, придумывая поводы отвлечься. В течение нескольких месяцев она и ее сестра Мари не обсуждали ничего, кроме рабочих вопросов, но, очевидно, они сильно поссорились несколько дней назад. Я видел, что эта проблема съедала ее изнутри, но она не хотела об этом говорить.