– Не могу поверить, что ты это сделал! – закричала я и бросила в него подушку, но он улыбнулся еще шире.
Боже, эта улыбка.
Если бы он улыбался чаще, Лирика никогда бы от него не ушла, я была в этом уверена.
Грэм поднял подушку и швырнул ее обратно в меня.
– Мы можем поехать туда вместе. Я могу забрать тебя из дома.
– Отлично. – Я схватила подушку и швырнула в него. – Дресс-код?
Он в последний раз бросил мне подушку и прикусил нижнюю губу, отчего на его правой щеке появилась ямочка.
– Меня устроит любой наряд.
Грэм
Я заехал за Люси, чтобы забрать ее на пасхальный бранч. Я сидел за рулем своей машины, наблюдая за тем, как она спускается по лестнице. Тэлон пробормотала что-то на своем младенческом языке, и я кивнул в ответ.
– Именно.
Люси выглядела прекрасно. Она была одета в желтое платье с тюлем, выглядывающим из-под пышной юбки. На ней почти не было макияжа, за исключением яблочно-красной помады, которая сочеталась с ее туфлями на высоком каблуке. Ее волосы были заплетены в косы, на которых пестрели живые маргаритки.
Я вышел из машины и поспешил к пассажирскому сиденью, чтобы открыть ей дверь. Она улыбнулась, держа в одной руке букет цветов и тарелку с блюдом в другой.
– Ну ты и щеголь, – ухмыльнулась она.
– Просто костюм и галстук, – сказал я, забирая у нее тарелку. Обойдя машину с другой стороны, я открыл дверцу и поставил тарелку на сиденье.
Забравшись обратно на водительское место, я закрыл дверцу и взглянул на Люси.
– Ты прекрасно выглядишь.
Рассмеявшись, она пригладила волосы и расправила платье.
– Вы совершенно правы, сэр.
Когда мы приехали к профессору Оливеру, я представил Люси дочери Олли Карле и ее невесте Сьюзи.
– Приятно познакомиться, Люси, – сказала Карла, когда мы вошли в дом. – Я бы сказала, что много о тебе слышала, но ты же знаешь Грэма: он вечно молчит, – пошутила она.
– Неужели? – саркастически спросила Люси. – Я никак не могу заставить его заткнуться.
Рассмеявшись, Карла взяла Тэлон из моих рук и поцеловала ее в лоб.
– Да уж, он тот еще болтун.
Карла была для меня кем-то вроде сестры, и даже споры у нас проходили очень по-родственному. В детстве она побывала во множестве приемных семей, и у нее было много проблем с наркотиками и алкоголем. Но тогда мы еще не встретились. Когда мы познакомились, она уже поняла, чему хочет посвятить свою жизнь. Карла была красивой афроамериканкой и энергичной активисткой, готовой помогать детям, у которых не было своего дома.
Несмотря на все трудности, профессор Оливер и Мэри не отказались от нее, и Карла всегда говорила, что именно это навсегда изменило ее как человека. Люди редко усыновляют семнадцатилетних подростков, но Оливер и Мэри приняли ее как родную.