На улице уже была суета. Мелькали фонари. Шлепали по грязи десятки маленьких ног. Зубастики что-то кричали. Я выполз на улицу и вырыл неглубокую яму, которая тут же наполнилась водой. Погрузился в жижу так, что торчала только голова.
Первый отряд из пяти зубастиков уже бежал из казармы у ворот. Пусть пока спустятся, дверь продержится какое-то время. Я успею набедокурить. Стоило пятерке скрыться в подземелье, от ближайшего дома побежала пара зубастиков, вооруженных топорами.
Как только первый потянул за ручку двери, я всадил ему в спину стрелу. Второй обернулся, но поймал такой же подарок как и его товарищ, третья и четвертая стрелы сцепили тела противников вместе. Я подскочил к ним и закинул их внутрь. Тут же оббежал круглый купол входа и проник в дом, из которого выскочила эта парочка.
Открыл едва тлеющую печурку, зачерпнул совком горсть углей и высыпал на пол. Взял со стены масляную лампу и разбил рядом. Топливо зашипело, но не загорелось, ну ничего, вод пол вспыхнет, и тогда всё сработает как надо.
Я приоткрыл дверь и замер, в подземелье нырнула еще одна группа из трех зубастиков. Медленно, слишком медленно раскручивается маховик военной машины мобов. Вот что бывает, когда командир забивает на боевую подготовку личного состава и не подрывает их хотя бы раз в месяц по боевой тревоге.
Я черной тенью прокрался до ангара с муравьями, отпер засов и раскрыл дверь. Надеюсь, это добавить еще немного неразберихи. Меня все-таки заметили. Несколько стрел просвистели над головой. Пришлось со всех ног мчаться в подземелье, благо баф на скорость работал исправно.
Только заскочил внутрь, как налетел на зубастика. Похоже, он мчался сообщать, что нужен таран, так как дверь еще не взломали и колотили по ней топорами. Я, конечно, не таран, но вдарить могу, что и продемонстрировал, свалив противника с ног.
Заряженный акустическим ударом гвоздь. Прошил хилое тельце как заточка в умелых руках матерого разбойника. Добивать противника я не стал. Ману экономить надо. Положил у дверей корчащегося в муках зубастика. Свои двери распахнут пинком и прибьют товарища.
Подбегая к комнате, я уже сменил музыкальный инструмент на посох и, остановившись метрах в десяти от мобов, взял орудие на изготовка, передернул несуществующее цевьё, упёр «гравипушку» в плечо и припал к невидимому прицелу.
– Руки вверх, иначе всех застрелю! – завопил я и рассмеялся. В меня полетело сразу несколько метательных ножей.
– Фух! – посох исторгнул из себя заклинание и всех противников с хрустом впечатало в стену.
– Зубастый, открывай! – скомандовал я. Изрядно пострадавшая и едва держащаяся на стальной обивке дверь со скрипом отварилась. Я, словно мешки с картошкой закинул внутрь недобитков. – Убить и ободрать до нитки!