Я так просто не смогу отбиться – перезарядиться не успею. Перезарядившись я рванул прочь, но на бегу решил оглянуться. К Милославскому скаля пасти неслись сразу двое псов, а он сам подволакивая простреленные ноги отчаянно пытался ползти к оружию. Не похоже, что это его собаки, или ч то они слушаются его. если бросить его так, то они просто разорвут его живым – с раненной рукой, ногами на которые даже встать не может и без оружия он обречён.
– Пригнись! – заорал я. – Пригнись! Плашмя!
Времени ждать, чтобы понять, понял он или нет не было – я снова вскинул револьвер и выстрелил пять раз – три жёлтых патрона и два красных. Визг и корчи собак показали, что я попал. Я рванул обратно перезаряжая револьвер прямо на ходу, как вдруг стало темно как ночью. Небо затянула странная мгла и ничего не стало видно. Рядом раздалось рычание и вскрик. Я рванул на голос и увидел два багровых светящихся пятна.
Стрелять? Нет, могу зацепить мальчишку. На бегу я выхватил планшет и в тусклом свете экрана увидел Милославского и стоящего напротив него пса. Пёс прыгнул. Мальчишка выставил руку и на ней тут же сомкнулись пёсьи челюсти. Крик приглушило забрало. Я поднял своё, которое было и без того затемнённым – стало видно гораздо лучше. Подбежав я приставил пистолет к голове адского пса и нажал на спуск. Тварь захрипела и повалилась.
Что чёрт возьми происходит? Я вытащил аптечку и сделал пару инъекций пареньку. Повязка на левой руке у того была мокрой от крови, на одной из ног тоже, там же был и жгут. Из второй ноги кровь продолжала течь – больше жгута не было. Да он же так скончается от потери крови… Дерьмо… По виду он даже младше меня. Я рывком закатал ему штанину и выхватив из аптечки свой жгут перетянул рану, а потом наспех стал накладывать давящую повязку из бинта.
– Посвети своим планшетом! Нихрена не видно! – рявкнул я. – Что это за тьма?! Что за собаки?! Это ты сделал?!
Орать приходилось с поднятым забралом, чтобы меня было слышно. Милославский достал укушенной рукой свой планшет и тоже стал использовать его как фонарь. Я закатал рукав на и стал бинтовать укус. Да нём просто место живого нет – одно предплечье сочиться кровью сквозь бинты – или рваная рана, или застрявшая картечь. Вторая рука прокушена, на ноге рваная рана, что со второй через повязку не видно, и в добавок может быть пара трещин в рёбрах. Молчит пока действует анестезия, хотя видно что очень хочет кричать – похоже анестезия не смогла снять всю боль от ранений.
– Ты знаешь, что происходит? – крикнул я.
Милославский поднял забрало и тихо сказал: