Генеральный директор пытается облобызать и его, пытается выдернуть из усов пару волосков и произнести: «Трах-тибидох!» Однако язык так и не хочет повиноваться и произносит что-то вроде:
— Трахнуть, чтобы сдох.
— Леонид Михайлович, — щебечет Людмила, пока одевается. — Вот только не надо смотреть так укоризненно. Я молодая и здоровая женщина, которой тоже хочется любви и ласки. Сергей меня позвал для разбора новой рекламной акции, и… кто же знал, что так всё получится?
— У неё фотографии в телефоне, — говорит Андрюша, когда оказывается возле Татьяны. — Похоже, что всё ради них и задумывалось.
— Сидор Абрамович, вы тоже тут? — улыбается Людмила. — Вы вроде бы ниже обитаете?
— Да, пригласили меня. Пригласили посмотреть на ваш запущенный сколиоз. Ох, и не нравится мне ваш позвоночник. Вам бы пару процедур не помешало пройти. Так что на неделе жду, милочка, — вежливо кивает врач.
— Хорошо, обязательно дам вам ещё один шанс полюбоваться моим телом. А пока, до свидания, коллеги, — Людмила улыбается мужчинам и обжигает взглядом Татьяну. Та делает вид, что смущается.
Людмила Анатольевна исчезает за поворотом, когда Леонид Михайлович показывает Сидору Абрамовичу небольшой пузырек с впрыскивателем-дозатором. Брови старого врача взлетают к линии седых волос.
— Ого, «Расслабление»! А я думал, что их уже запретили производить.
— Что это за гадость такая? — хмурится Леонид Михайлович, держа пузырек на расстоянии.
— Местная анестезия для трудных случаев в стоматологии. Прыскаешь пациенту в лицо, и тот превращается на полчаса в желе, ещё и весёлые картинки видит. Закись азота с элементами ксенона. Ещё есть добавки, но тебе о них лучше не знать. Я думал, что такое «чудо» давно уже перестали выпускать, — говорит Сидор Абрамович, оглядывая находку.
— Вредное?
— Не очень, но действенное. Точно такое же использовали в китайских тюрьмах, чтобы усмирять буйных заключенных и подавлять бунты.
— А как его вывести из этого состояния? — Татьяна бросается к мужу, который продолжает шарить по кабинету бессмысленным взглядом.
— Нашатырь, горячий чай с лимоном и покой, — отвечает врач, пожимая плечами. — Через час-полтора должно пройти.
— Может, его домой отвезти? — спрашивает Татьяна, отталкивая слюнявые губы Сергея, когда тот пытается поцеловать её в ухо.
— Да, пожалуй, это здравая мысль, — кивает Сидор Абрамович. — После ухода эйфории наступает жесточайшая головная боль, как после очень хорошей попойки.
— Сергей, вставай! Пойдем домой, — говорит Татьяна и пытается перекинуть руку мужа через плечо.
Она натыкается на офонаревшие взгляды мужчин и на жест ангела, который в интернет-среде называется «фейспалм» или «лобхлоп». То есть Андрюша с размаха бьет себя ладонью по лицу, делая вид, что ему очень стыдно за действия Татьяны. До неё доходит, что она что-то делает не так, а потом понимает и абсурдность ситуации — новенькая сотрудница пытается утащить шефа домой. Лихое начало карьеры!