– Мы не сдаемся, – сказал он решительно, – если речь о чем-то серьезном. Времени не жалеем. Кичиться не в наших правилах, но мы всегда работаем, складываем головоломку. – Старался он вовсю, наверняка сценарий себе придумал. – Мы близки к цели. И теперь, мисс Мэдисон, нам пригодилась бы ваша помощь.
– Конечно. – Я перестала качаться на стуле, сделала серьезную мину. – Нужно взглянуть еще разок на этого самого Нейлора?
– Совсем другое. Нам нужны сейчас не ваши глаза, а ваша память. Помните, врачи говорили, что она будет к вам понемногу возвращаться?
– Да, – протянула я неуверенно, помолчав.
– Если что-то припомните, хоть что-нибудь, это нам большое подспорье. Сосредоточьтесь и скажите: вспоминается?
Я выждала и отвечала почти без колебаний:
– Нет. Ничего. Только то, что я уже рассказывала.
Фрэнк сцепил руки на столе, наклонился ко мне поближе. Внимательные синие глаза, тихий вкрадчивый голос – будь я свидетельницей, я бы растаяла.
– А я, понимаете ли, не совсем уверен. Мне кажется, мисс Мэдисон, вы что-то еще вспомнили, но боитесь сказать. Опасаетесь, что я истолкую неправильно и пострадает невинный человек? Да?
Я метнула на него взгляд, будто ища поддержки.
– Ну да. Вроде того.
Он улыбнулся, в уголках глаз залегли морщинки-лучики.
– Доверьтесь мне, мисс Мэдисон. Мы никого не обвиняем в тяжких преступлениях на пустом месте. Из-за вас одной мы никого не арестуем.
Я дернула плечом, скривилась, глянув на стаканчик с кофе.
– Да так, пустяки. Скорее всего, это вообще ничего не значит.
– Важно это или неважно, мне решать, ладно? – успокоил меня Фрэнк. Еще чуть-чуть, и он по руке меня погладит, скажет “детка”. – Вы и не знаете, что именно может пригодиться. А если не пригодится, вреда не будет, так?
– Ну ладно, – начала я со вздохом. – Это просто… значит, так. Помню кровь, на руках. Все руки в крови.
– Ну вот, – сказал Фрэнк, а с лица не сходила ободряющая улыбка. – Начало положено. Ничего сложного, так ведь? (Я кивнула.) Помните, что вы делали? Стояли? Сидели?
– Стояла, – ответила я. Дрожь в голосе была неподдельной. За стеной, в допросных, знакомых мне до мелочей, сидят ребята: Дэниэл терпеливо ждет, когда к нему зайдут, остальные молча заводятся. – Спиной к живой изгороди, колючей. Я… – Я сделала вид, будто скручиваю футболку, прижимаю к ране. – Вот так. Чтобы кровь остановилась. Но не помогло.
– Больно было?
– Да, – выдохнула я. – Больно. Очень. Я думала… боялась, что умру.
Дуэт у нас с Фрэнком отличный, с полуслова друг друга понимаем. Работаем так же слаженно, как мы с Эбби готовим завтрак – или как два опытных палача пытают жертву.