– Знаю, – кивнула я. – Знаю.
– Он понимал, что загнан в угол, за решетку попасть не хотел, и я его прекрасно понимаю – можешь представить, чтобы он подружился с сокамерниками? И он нашел выход и своего добился. Вот что мне в нем нравится: он был не трус. Я его недооценил.
– Фрэнк, – спросила я, – ты когда-нибудь убивал человека?
Он потянулся к моей пачке сигарет, закурил, засмотрелся на огонек.
– Вчера все прошло как надо, – сказал он, отложив зажигалку. – Что было, то было, веселого тут мало, через пару недель все закончится. И точка.
Я молчала. Фрэнк пустил в потолок длинную струю дыма.
– Вот что, дело ты раскрыла. И раз пришлось заодно кого-то пристрелить – ладно, пусть Дэниэла. Я этого лощеного мудилу с самого начала невзлюбил.
Разводить церемонии я сейчас была не в силах, тем более с Фрэнком.
– Да уж, Фрэнки, я заметила. Все, кто хоть как-то был связан с делом, тоже заметили. И знаешь, почему ты его невзлюбил? Потому что вы с ним похожи.
– Ну-ну-ну, – протянул Фрэнк. Улыбнулся уголком рта, но глаза, льдисто-голубые, смотрели не мигая – не разберешь, злится он или нет. – Ты ж у нас психолог, а я и забыл.
– Вы как две капли воды, Фрэнк.
– Ерунда. Он был псих, Кэсси. Помнишь, как ты портрет составляла? Уголовное прошлое. Забыла?
– Что, Фрэнк?.. – И едва не вскочила, но пол будто уходил из-под ног. – Что ты узнал про Дэниэла?
Фрэнк неопределенно мотнул головой, не выпуская изо рта сигареты.
– Мне ничего узнавать и не понадобилось. Если человек с гнильцой, я всегда чую, как и ты. Есть черта между добром и злом, Кэсси. Мы с тобой живем на светлой стороне. Даже если иной раз забредаем по ошибке на другую сторону, все равно про черту помним, она не дает нам сбиться с пути. А для Дэниэла этой черты не существовало.
Он нагнулся над кофейным столиком, стряхнул пепел в пепельницу.
– Есть черта, – повторил он. – Всегда ее держи в уме.
Повисло молчание. За окном уже смеркалось. Где будут ночевать сегодня Эбби, Раф и Джастин? А Джон Нейлор – король на час, виновник нашего краха – так и уснет под луной, среди руин “Боярышника”? Легко представить, что сказал бы на это Фрэнк. Теперь это не твоя забота.
– Вот что я хотел бы знать, – спросил чуть погодя Фрэнк, и тон у него изменился, – когда именно Дэниэл тебя раскусил? Ведь раскусил же, я уверен. – Он поднял на меня взгляд, синие глаза сверкнули. – Судя по тому, как он говорил, он знал, что на тебе “жучок”, но не это меня тревожит. Мы могли бы и на Лекси “жучок” нацепить, будь она жива, микрофон еще не означает, что ты из полиции. Но вчера, когда Дэниэл вошел в дом, он точно знал, что ты с оружием и пустишь его в ход. – Фрэнк устроился поудобнее, закинул руку на спинку дивана, затянулся. – Можешь предположить, что тебя выдало?