После Полтавской битвы Мазепа вместе с Карлом XII, окруженный горсткой своих сторонников — старшин и казаков, бежал в Османскую империю и укрылся в Бендерах. Османы отказались выдать Мазепу русским властям, хотя русский посланник в Константинополе Петр Толстой и был готов потратить на эти цели крупную сумму денег.
Мазепа умер собственной смертью в сентябре 1709 года в Бендерах. Его тело было перевезено в Галац (ныне — территория Румынии) и там с большой пышностью похоронено в церкви Святого Георгия. Церковь и гробницау снесли румынские власти в 1962 году, но в 2004 году здесь установили памятник гетману Мазепе.
«На самом деле, Иван Мазепа — одна из самых политизированных личностей в истории Украины, — считает историк Татьяна Таирова-Яковлева. — Сиюминутные политические выгоды и гений Петра породили устойчивый миф о гетмане-злодее. Эта легенда поддерживалась царской цензурой, а затем перекочевала в советскую историографию. Мазепа представал изменником „от рождения“, все свое гетманство только и думавшим о том, как бы половчее изменить России и Петру».
Г.О. Цедерстрем. Карл XII и гетман Мазепа после Полтавской битвы. 1879 г.
Надо сказать, что отношение к Мазепе менялось. Уже с конца XVIII века бытовало понятие «мазепинцы» — под ними подразумевали сторонников украинской самостийности. А русские борцы с самодержавием стали поднимать фигуру Мазепы на щит как своего политического соратника.
К примеру, в поэме «Войнаровский», созданной декабристом Кондратием Рылеевым, Мазепа представал вовсе не изменником, а его противостояние с Петром описывалось в терминах борьбы «свободы с самовластьем»: за счастье своей родины, «Малороссии святой», Мазепа готов был не только отдать жизнь, но и «пожертвовать честью», приняв от народа обвинение в предательстве.
«Такая оценка тоже является преувеличением, причем с явным политическим подтекстом, — отмечает Таирова-Яковлева. — Нельзя рассматривать Мазепу вне контекста исторических событий в Украине и Восточной Европе. Он был человеком и политическим лидером своей эпохи — со всеми проистекающими отсюда плюсами и минусами».
Кстати, за несколько лет до поэмы Рылеева, в 1819-м, увидела свет романтическая поэма «Мазепа» Джорджа Байрона. Слова из поэмы Байрона взяты эпиграфом к поэме Пушкина «Полтава», в которой Мазепа изображен как «гордый злодей», «злой старик», «старик надменный».
«Мазепу можно любить или ненавидеть, восхищаться его талантами или ругать за его ошибки, — отмечает Татьяна Таирова-Яковлева. — Но не надо приписывать ему того, чего просто не было и что является откровенной ложью. Он никогда не был ни униатом, ни католиком, он не учился в иезуитском коллегиуме. Он не мог в 14 лет присягать Москве на Переяславской раде. Он не был „пажом“ польского короля. Список мифов можно продолжать и дальше. Отказавшись от них, мы сможем по-новому взглянуть и на личность Мазепы, и на его эпоху».