На этом моя речь закончилась и я собрался уходить, но меня остановила рука Воронцова, удерживающая меня на месте.
По толпе пошли новые, робкие шепотки. Многие узнали одного из сильнейших владеющих империи.
— Я, Воронцов Сергей Михайлович. Бывший руководитель отдела специальных операций Северной Империи. Владеющий нулевого ранга. Подтверждаю, каждое слово юного Князя! Клянусь силой, что говорю это без принуждения и по собственной воле! — вокруг Воронцова заклубилась белёсая дымка, подтверждая его клятву. — Также я беру на себя всю ответственность за случившееся сегодня. И хочу присягнуть юному Князю на верность.
После чего Воронцов обошёл меня и встал на колени, произнеся слова клятвы. Вверяя мне свою жизнь и свою силу. Такого поворота я точно не ожидал. После того, как я заставил вырезать его кучу не в чем невиновных людей, он присягнул мне на верность. И сделал это Воронцов специально, на камеру. Причём не на один год, как было обговорено, в наших изначальных условиях, а до конца своей жизни. Теперь думаю, что этот конец стал заметно ближе.
Отказываться от присяги нулевика я, естественно, не стал. К тому же за всё время проведённое вместе с Вороном, я проникся к нему большим уважением.
За спинами собравшихся остановились чёрные, полностью затонированные автомобили. В количестве шести штук. На их боках были нанесены изображения императорского герба.
А вот и кавалерия подоспела. Только мне очень интересно, почему по мою тушку прибыли не ОБР какой-либо академии, а явно правительственные агенты. Неужели моё показательное выступление уже добралось до высоких чинов?
Из машин не спеша стали выходить серьёзного вида люди, все как один в строгих чёрных костюмах. Они дождались, пока из первой по счёту машины вылез сморщенный, словно изюм, довольно высокий старик. Он принял из рук одного из своих помощников, искусно вырезанную деревянную трость, с металлической рукоятью и обитым резиной наконечником. И не спеша, опираясь на эту самую трость, двинулся в нашу сторону. Только после этого процессия в чёрных костюмах двинулась следом за стариком.
— Всё, писец! Приплыли! Его ещё нам не хватало! — начал бормотать себе под нос Ворон, тоже заметив направляющихся к нам гостей.
Он встал впереди меня, закрывая собой от приближающихся людей. Его тело покрылось кошмарной бронёй, что вызвало, даже у меня возглас удивления. Да кто же эти люди? Воронцов явно считает их опасными для меня.
Тем временем процессия достигла первых зевак, которые теперь не сводили глаз, с боевой формы Воронцова. Стоило людям заметить, что сзади к ним подошли новые действующие лица, как по толпе покатились все новые, и новые возгласы удивления. Казалось, что сейчас их было намного больше, даже когда я собственноручно казнил Кудашева.