Царь зверей не лев (Вагнер, Шнейдерова) - страница 299
В Триполисе и Киренаике римлянам были известны даже оазисы, на несколько сотен километров удаленные от побережья. Долину Нила они изучили до точки слияния Голубого и Белого Нила. На востоке им было хорошо знакомо побережье Красного моря.
Вторая область, менее известная грекам и римлянам по причине нерегулярности торговых отношений, располагалась на западно-африканском побережье и тянулась до самого Рио-де-Оро, а на востоке — до побережья Индийского океана вплоть до острова Занзибар.
Внутри страны они знали о существовании Килиманджаро и горы Кения, а так же о больших озерах, из которых вытекает Белый Нил. Более точное представление у них было об Эфиопии, об озере, из которого вытекает Голубой Нил и о аксумском царстве. С территории Судана путешественники проникли приблизительно до озера Чад и среднего течения Нигера.
Во второй половине XIX века внутренние земли Африки начали привлекать все более пристальное внимание европейских естествоиспытателей, географов и путешественников. Всем хотелось решить давнишние спорные вопросы: где же находятся истоки Нила и Конго? Что же скрывается в глубине бесконечных просторов Африки, которые на картах все еще были отмечены белыми пятнами? Появились имена, ставшие потом прославленными: де Бразза, Мунго Парк, Спик, Бартон, Грант, Голуб и, в первую очередь, Ливингстон.
Дэвид Ливингстон, известный шотландский врач и миссионер, еще более прославился своим первым открытием: на северной границе пустыни Калахари он нашел неизвестное мелкое озеро, за что ему лондонское Королевское географическое общество присудило награду — серебряные часы. Путешественник Ричард Бартон тоже отправился в Африку и стал известен своими первооткрывательскими экспедициями по Индии и Аравии. Путешествовал он в качестве сотрудника Британского восточно-индийского общества. Об африканских "глубинках" распространялись самые соблазнительные слухи. Хотелось знать, где, собственно, находятся таинственные Лунные холмы, о которых имели неопределенные сведения еще древние римляне. Ходили рассказы и о карликах, живущих в девственных лесах, и о невероятных залежах драгоценных металлов.
Путешественникам, отправлявшимся в эти края, приходилось для начала обзаводиться соответствующим снаряжением. Английский путешественник Августус Грант описал все то, что со всей необходимостью должна брать с собой в Африку экспедиция из двух человек: две железные складные кровати, одеяла и подушки; две палатки, четыре колоды игральных карт, четыре пары очков в прочных футлярах, две зеленые сетчатые занавески и несколько килограммов горчицы. Ко всему перечисленному еще ружья, кастрюли, котелки, плащи и т. п. К концу экспедиции, в которой принимали участие Грант и его коллега Джон Хэннинг Спик, от всего великолепного снаряжения осталась только одежда, которую ее участники имели на себе, да еще одно ружье и пара патронов в сумке. Грант все же и дальше не уставал обращать внимание всех идущих по его стопам на то, что железные кровати сослужили ему замечательную службу, что без одеял, простыней и непромокаемых плащей просто невозможно обойтись и что все это необходимо упаковывать в хорошо прокрашенные ящики, которые в таких путешествиях служат лучше, чем некрашенные деревянные ящики или кожаные мешки. Не удивительно, что экспедиции, отправлявшиеся в те же края, находили на своем пути множество всякого скарба — от ботинок до складных коек. Путешественников сопровождали целые толпы чернокожих носильщиков, таскавших за ними мешки и ящики. Иной раз багажа было столько, что английский королевский флот отряжал для путешественников специальные отряды моряков, помогавших переносить его с места на место. Генри Мортон Стэнли в одной из своих экспедиций пользовался услугами более тысячи носильщиков, шагавших гуськом друг за другом и растянувшихся в цепочке длиной больше километра. Вскоре в Занзибаре, отправном пункте большинства экспедиций, образовалась группа профессиональных носильщиков и проводников, сопровождавших всех подряд. Дорогу они уже успели изучить как следует, так как экспедиции по большей части шли в одном и том же направлении.