Четыре ключевых элемента: любопытство, сострадание, спокойствие и благодарность
Есть четыре ключевых элемента, которые помогут вам на вашем пути исцеления. Я намеренно использую здесь производное от слова ключ, поскольку герой, отправляющийся на поиски своего «Я», всегда делает это с помощью духовных наставников и амулетов. В мифах и сказках эти наставники появляются в виде животных, мифических существ или магических предметов, которые являются символами внутренней силы, которой обладает каждый человек. Если тревога – это зов, ведущий вас в темный лес, то внутренние ключи, о которых я скажу далее, – это союзники и амулеты, которые освещают путь.
Первый ключ, позволяющий справиться с тревогой, – это сознательный переход от неприятия боли и защиты от нее к проявлению любопытства к своему внутреннему миру. Это не единовременный сдвиг, а ежедневное, если не ежечасное, напоминание о необходимости перевести ваш внутренний компас в режим любопытства. Для этого необходимо понять, что ваша первоначальная мысль – будь то «Что, если я не люблю своего партнера?», или «Что, если я причиню вред своему ребенку?», или «Что, если у меня неизлечимая болезнь?» – это сигнал бедствия; это ваше внутреннее «Я» бьет тревогу. Это те части вас, которые вы бросили в подвал своей психики, грязные, темные, борющиеся с неуверенностью и отсутствием контроля. Части, которые требуют теперь вашего внимания. Там, внизу, стало тесно, и им пришла пора выходить. Если вы примете эти мысли за чистую монету, вместо того чтобы копнуть глубже, то упустите возможность исцеления. Но стоит вам распознать в ней тревожный звоночек, и вы сможете обратиться к тому, что действительно требует внимания.
Например, у одной моей клиентки был конфликт с мужем по поводу того, стоит ли им переезжать обратно на родину с шестимесячным ребенком или остаться в Соединенных Штатах. Она была одержима мыслью о том, что они должны вернуться, иначе ее дочь вырастет ужасным человеком. Это вызывало в ней чувство тревоги и одиночества. На первый взгляд ее конфликт казался вполне разумным: она хотела, чтобы ее дочь росла в той же атмосфере, что и она сама, – с ее мамой, сестрами и кузенами; вместо этого она воспитывала свою дочь в изоляции большого города. Но когда вопрос становится навязчивым и основан на страхе – страхе того, что ее дочь вырастет ужасным человеком, если они не переедут домой, – мы знаем, что находимся в царстве тревоги и что сам вопрос таит в себе богатства. Если мы попытаемся ответить на этот вопрос так, как принято в мейнстриме, составляя списки «за» и «против», спрашивая совета у людей, постоянно думая об этом, то так и останемся в плену собственных мыслей. Мы упустим не только глубокое знание о самих себе, которое жаждет быть узнанным, но и возможность найти истинное направление, основанное на этом знании. Как сказал Эйнштейн, «ни одна проблема не может быть решена на том же уровне сознания, на котором она была создана»