– Имеем право… На семьдесят два часа, до выяснения… – пожал плечами усатый, поглядывая на планшет. – Тем более господин фон Виден не имеет регистрации. Что уже является прямым нарушением Указа номер…
– Я же только что при…
– Не спорю, – зевнул усатый. – Простите великодушно. Сутки на дежурстве… Повторяю еще раз, я охотно верю, что молодой человек ни в чем не виноват. Но есть рапорт полицейского, производившего задержание. Он уже зарегистрирован, и его надо либо отклонить за отсутствием состава преступления, либо оформить должным образом. Что, согласно действующему законодательству, имеет право сделать только дознаватель. Я, со своей стороны, готов пойти вам на всяческие уступки и даже некоторое попустительство – но только в пределах правового поля… К примеру, барышня, если хотите, можете вместе с молодым человеком посидеть. Я не возражаю.
– Что?.. Посидеть?! – в голосе девушки зазвенели уже знакомые Тихону нотки. Похоже, она тоже впервые оказалась в подобной ситуации и несколько растерялась, но последнее предложение стража порядка настолько ее возмутило, что девушка очнулась. – Ну, вы меня не знаете, но вы меня узнаете! Я вас научу Родину любить…
Последние слова явно были цитатой из чужого текста, в чем Тихон убедился буквально через несколько секунд.
Девушка нажала на персональном браслете несколько кнопок мобильной связи и громко произнесла:
– Папочка, мне срочно нужно с тобой поговорить.
Выслушала ответ и кивнула.
– Хорошо. Я подожду. Только побыстрее, пожалуйста. Это очень важно и очень срочно.
Отключила связь и торжествующе посмотрела на усатого.
– Будет вам, господа полицейские, и праздник и похмелье… Папа на совещании и очень сердит… Даже на меня голос повысил. Так что не видать господину дознавателю медали первой степени как своих ушей. Уж поверьте. Да и всему вашему околотку мало не покажется…
* * *
Веселенький рингтон не вписывался в имидж грозного начальника, но у дочерей и отцов иные взаимоотношения. И первые запросто вьют веревки из тех, кто на службе является богом, царем и воинским командиром для подчиненных.
– Да, папочка… – прощебетала девушка голосом обиженного ребенка, победоносно посматривая на дежурного. – Откуда я звоню? Ни за что не догадаешься. Хорошо, хорошо, ты только не волнуйся, ладно? А лучше – присядь… Из полицейского участка! Вот откуда.
Последовала весьма продолжительная пауза, видимо, отец усваивал известие, потом задал уточняющий вопрос.
– Нет, я цела. Ничего страшного… Просто меня пытались обокрасть в космопорту Ливадии…
Выслушала очередной вопрос и топнула ножкой. Видимо, то, что сказал отец, не совпадало с ее планами.