— Эдбальду? — презрительно ухмыльнулся Кейл, бросив мимолетный взгляд на Орвина, а затем на Этнею. Он вообще периодически поглядывал на принцессу. Казалось бы, между делом, и с мысли при этом не сбивался. Но такого внимания было достаточно, чтобы удержать девушку и ее брата от необдуманных поступков. — С какой бы стати? Кто он, в сущности, такой?
— Вообще-то сама я была не против ему отомстить, — заметила я немного обиженно. — Но ты окончательно меня запутал. Если не королю, тогда кому же?
— Это — последний шаг, который ты, в отличие от меня, не сделала. Но посуди сама. В истории с эпидемией, как и во многих других, Эдбальд был немногим больше пешки. Он делал то, что рекомендовали советники, то, что принимал народ, то, что подсказывала окружающая реальность. Ну, убил бы я его, ну, взошло бы на престол это ничтожество. — Взгляд Кейла красноречиво скользнул в направлении пропасти. — Неужели что-то изменилось бы к лучшему? Скорее наоборот. Люди согласны с решением Эдбальда. Они полагают возможным сравнивать ценность двухсот жизней и двух тысяч, даже не задумываясь о том, что каждая душа бесконечна и математические подсчеты здесь неуместны. И в то же время, какими бы ни были правила и законы, их действие не распространяется на тех, кто чуть повыше рангом. Будь то наследник престола или, — он усмехнулся, — декан. Можно приговорить невинного человека к смерти — что тут такого, верно, ваше высочество? — если на второй чаше весов лежит судьба страны. Или судьба одного частного лица, которому волей случая положено больше. Таковы правила игры, и их принимают все — от бедного пекаря в скромной избушке до короля в столичном дворце. В сущности, в этой игре давно не осталось ферзей. Есть пешки, которых съедают, и пешки, которым везет добраться до противоположного конца доски. Этот мир прогнил насквозь, и его уже невозможно очистить от гнили. Только уничтожить.
— Именно это ты и собираешься сделать?
— Хватит разговоров, — отрезал он. — Закат совсем скоро. Пора завершить начатое. Ее высочество отправится со мной.
Принцесса вздрогнула, когда Кейл опустил руку на ее плечо, хотя в этом прикосновении не было ни похоти, ни боли. Однако оно очень точно отражало расстановку сил. Ее реакция не укрылась от внимания декана.
— Сожалею, Этнея. Я не хотел бы впутывать тебя в это дело, но так уж случилось, что именно тебе достался один из ключей. Не знаю, с какой стати эту ношу навесили на совсем юную девушку. Но это лишний раз демонстрирует несправедливость — мира или Эдбальда, тут уж тебе решать.