Он умышленно сделал паузу, давая нам возможность высказаться, и Орвин не преминул этим воспользоваться:
— Мне и в самом деле нужно переговорить с вами по другому вопросу. Это касается бюджета на следующий учебный год. Но, думаю, госпоже Блэр это будет неинтересно.
— Да-да, конечно.
Ректор выглядел немного расстроенным. Не из-за моего ухода, разумеется. Просто обсуждение важных финансовых вопросов наверняка было ему в тягость, как минимум в сложившихся обстоятельствах. Но делать было нечего.
— Магистр Блэр…
— Просто Иоланда, — напомнила я.
— Да-да, Иоланда, — на губах ректора расцвела улыбка, — преподавательская здесь совсем рядом. Идете прямо по коридору, в сторону лестницы. Ваша дверь — вторая по правой стороне. Там будет написано: «Только для преподавателей».
— Но я не преподаватель. Что ответить, если кто-нибудь станет возражать? — поинтересовалась я.
Войти мне, конечно, труда не составит, но стоит ли затевать грандиозную битву ради мелкой песчинки? Такая у нас бытует пословица.
— Да там, скорее всего, никого не будет, — объяснил Крофт. — День открытых дверей, все преподаватели заняты, каждый рассказывает о своем предмете. Но даже если вы кого-то случайно застанете, просто скажите, что я попросил вас подождать. Никто и не подумает спорить. Но будет еще лучше, — в его глазах появились хитринка и блеск, который я уже приметила ранее, — если вы действительно станете нашим преподавателем. Тогда наша комната отдыха будет в вашем распоряжении на совершенно законных основаниях.
— Благодарю вас за предложение, — рассмеялась я, — но, признаться, у меня не было таких планов.
— А вы подумайте! Всякое бывает.
На этой оптимистической ноте я вышла в коридор, который, как назло, как раз сейчас наполнился людьми. Все куда-то спешили, видимо, торопились успеть к началу очередной лекции, или встречи, или как все это называется в такие дни? Толпа вынудила меня немного задержаться, но это был бы сущий пустяк, если бы чей-то тонкий голос вдруг не запищал на весь коридор:
— Не может быть! Вы — Иоланда Блэр?
Кругом не то чтобы наступила мертвая тишина, но фоновой болтовни определенно поубавилось.
— Почему вы так решили? — осведомилась я, сложив руки на груди.
— Я видела вас несколько лет назад при дворе! — выпалила девчушка с длинными золотистыми кудрями. Сперва мне показалось, что восклицание принадлежит совсем еще ребенку, но, видимо, возбуждение и восторг просто исказили голос. — Меня привел туда отец. А вы были придворным магом! — продолжала рассказывать она в ажиотаже. — Я держала в руках соломинку, а вы превратили ее в красивый цветок.