Проснулась я в мягкой, пахнущей лавандой постели, на совершенно огромной кровати, чувствуя тепло чужого дыхания и приятное прикосновение чьей-то руки. Проморгалась, повернула голову и обнаружила, что мои пальцы переплетены с пальцами Орвина, безмятежно спящего рядом. На подбородке принца проступала едва заметная щетина, губы тронула улыбка, грудь размеренно вздымалась и опускалась.
Я озадаченно приподняла брови и тихонько хмыкнула в насмешку над собой. Ситуацию надо было как-то осмыслить. Вспомнить обстоятельства, при которых я заснула, не получалось, а значит, предстояло прибегнуть к логическому мышлению. Могло ли между нами что-то произойти? Чисто теоретически — могло, учитывая, сколько бренди я выпила вчера без закуски. Но теория меня не устраивала, меня интересовала практика. Я прислушалась к собственным ощущениям… Да нет, быть не может! Не почувствовать никаких последствий бурной ночи? Смешно. Да и постель смята не сильнее, чем бывает после обычного сна. А самое главное, Орвин одет и лежит поверх одеяла. Значит, довел меня вчера до кровати, задержался — уж не знаю зачем, может, присел на минутку отдохнуть? — и заснул. Что и немудрено: время-то было позднее.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла горничная.
— Доброе утро, госпожа! — бодро объявила она, поставила на столик поднос и пошла к окну распахивать гардины.
Я с удовольствием потянула носом: по спальне поплыл запах свежесваренного кофе. Служанка наконец дотянулась до нужной веревочки, занавеси раздвинулись, и через окно на пол хлынул мощный поток солнечного света.
— День-то какой погожий!
Девушка насыпала в чашечку сладкий порошок, размешала, постукивая ложечкой о края, повернулась к кровати…
— Ой!
Ложечка выпала из разжавшихся пальцев и звонко ударилась об пол. Этот звук вывел горничную из оцепенения, и она, пробормотав невнятные извинения, выбежала вон.
Какая, однако, нервная! Я усмехнулась и поднялась повыше, вертикально расположив подушку, чтобы было удобнее спине. Для этого пришлось вытащить руку из пальцев принца. Он недовольно поморщился, потянулся и открыл глаза. Которые, встретившись с моими, округлились в высшей степени изумления. Бедолага приподнялся на локте, всматриваясь в меня так, словно рассчитывал, что я — остаток развеивающегося сна и вот-вот исчезну. Увы, тут я мужских ожиданий не оправдала. Орвин отвлекся от моей персоны, огляделся и тряхнул головой. Я наблюдала за его живой мимикой с не менее живым интересом. Наконец принц со стоном откинул голову на подушку.
— Да, именно так реагируют все мужчины, которые проводят со мной ночь, — весело солгала я.