Мама потребовала объяснений по поводу встречи, и я честно сказал ей, что дело касается получения разрешения на дополнительные уроки. Больше я ничего не говорил, просто добавил, что в понедельник все станет ясно.
Я продолжал бегать каждое утро, всегда захватывая с собой мастифа, и теперь делал по три круга вокруг района. Однажды, я попросил папу проехаться со мной и мы, воспользовавшись одометром, измерили расстояние. Оказалось почти две мили. К концу последнего круга в боку закололо и я перешел на шаг. Папа это заметил, а еще то, что я начал тягать кирпичи у нас в гараже, и спросил хочу ли я набор настоящих гантелей к окончанию 10-го класса. Разумеется, я согласился.
Дэвид раздражал меня всё сильнее и сильнее. Он ругался со мной во время каждого обеда, подстраивал каверзы. Один раз, когда меня не было, вломился ко мне в комнату, перевернул там все. Хорошо, что купленные тайком презервативы для встреч с Бонитой, я хранил в дупле в дереве во дворе. Представляю какой скандал бы подняла мама, если стукач ей пожаловался.
Кроме того Дэвид перевел стрелки на моем будильнике, так что каждый вечер мне теперь приходилось проверять все настройки.
Пришлось провести с «братцем» воспитательную беседу. Ночью, перед самым рассветом, я тихонько зашел в его комнату и привязал спящего к ножкам кровати веревкой. Сел сверху, накрыл лицо подушкой. Дэвид проснулся, задергался. Я посчитал про себя до тридцати, отпустил подушку. Братик забрал воздух в легкие чтобы закричать и тут я еще раз его накрыл подушкой, навалился сверху. Досчитал до шестидесяти. Тут главное не передержать, а то будет на выходе труп. Дэвид подо мной, кажется даже грыз наволочку.
— Будешь молчать? — я чуть сдвинул подушку, освободил нос. Глаза у братика здорово так вылезли, даже лопнуло несколько сосудов — Мигни два раза.
Парень мигнул. Я убрал подушку. Дэвид задышал, ожил.
— Вот как мы поступим — я отвесил пощечину брату, чтобы привести его в себя — Если ты нажалуешься родакам, я буду отрицать, скажу, что ты все придумал. И следующим вечером тебя еще разок навещу. Ты этого хочешь?
Дэвид замотал головой.
— Тогда отъебись от меня! Будешь доставать — урою тебя скотину, богом клянусь!
Я соскочил с постели, отвязал Дэвиду одну руку. Дальше сам справится. После чего со спокойной душой отправился на утреннюю пробежку.
* * *
В последний понедельник июня я шлялся по библиотеке после школы, в ожидании назначенного для приезда родителей времени. Она всегда была открыта допоздна для тех учащихся, что делают там домашнее задание. Мама Бониты перевелась в дневную смену — мой праздник члена закончился. Нам с подругой банально было негде уединиться. И я от этого страдал. Бонита страдала еще сильнее.