Время от времени кто-то беспорядочно стрелял в окна полицейского участка. Полицейские забаррикадировались изнутри и пока не открывали стрельбу в ответ. Через время на пороге появился начальник местной сигуранцы. Прикрываясь дверью, он крикнул в толпу:
— Расходитесь! Разойтись немедленно! Иначе откроем огонь!
— Огонь он откроет, черт лысый! Провались ты пропадом... Как людей пытать, так силен... — орали в толпе.
Из толпы выстрелили в направлении двери. Начальник полиции успел спрятаться. В тот же момент по толпе в ответ раздался оружейный залп. Стреляли с первого этажа полицейского участка. Все пространство вокруг запахло порохом и копотью. Люди попадали на землю, из ран их хлестала кровь.
Над толпой вознесся крик. Несчастные вопили изо всех сил, пытаясь заглушить звук выстрелов. И вдруг раздалось отчетливое:
— Бросай гранаты! Жги сук! Сожжем их заживо!..
Миг — и чьи-то сильные руки заколотили дверь участка досками. В разбитые окна швырнули гранаты. Раздалось несколько взрывов подряд. Кто-то уже тащил бензин. Его начали лить прямо в разбитые окна, из которых и так валило пламя от взрывов гранат.
Двухэтажное здание полицейского участка вспыхнуло враз. К небу взметнулся огромный, ослепительный сноп желто-красного пламени, уничтожающего все на своем пути. Крыша рухнула в пылающую пропасть.
Жуткие людские крики возносились над толпой. Крики, дикие крики людей, которых в горящем здании сжигали заживо. Участок стал рушиться. Камни, стекла, деревянные перекрытия — казалось, из бездны преисподней на землю вырвался ад. Это страшное пламя бушевало с такой силой, что осветило даже окрестности поселка. Над всем ним стояло огненное марево адского жерла, поглотившего живых людей...
Когда отряд конных солдат въехал в поселок, здание еще тлело. Солдаты вихрем промчались по улицам, забегали в дома, но поселок опустел. Большинство домов оказались покинутыми. Где-то оставались лишь немощные старики.
С первого же взгляда было ясно, что в пылающем жерле полицейского участка не выжил никто. Сгорели все, начиная от начальника, так и не получившего долгожданного перевода, до последнего дежурного. Полицейский участок пылал три дня. Потушить с трудом удалось на четвертый. Это было началом вооруженных волнений по всей Бессарабии.
24 марта 1940 года, Одесса
Зина специально выбрала ранний час для визита. Она очень надеясь, что к семи утра Гендрик не успеет никуда исчезнуть. Она смутно представляла себе график работы собирателя змей, пусть даже самоучки, но почему-то догадывалась, что в это время он будет на месте.