Черняховский знал, что враг предпримет отчаянную попытку удержаться на этом последнем перед границей водном рубеже. А соотношение сил начинало складываться не в пользу войск 3-го Белорусского фронта. Это объяснялось тем, что в ходе стратегических сражений менялись роли и задачи фронтов.
В ночь на 12 июля Василевский предложил Сталину нанести удар войсками Баграмяна в направлении Шяуляй — Рига, прорваться к Рижскому заливу и тем самым разрезать оперативное построение войск противника и изолировать группу армий «Север» от группы «Центр». С этой целью он попросил переподчинить 1-му Прибалтийскому фронту из состава 3-го Белорусского 5-ю гвардейскую танковую армию и 3-й гвардейский механизированный корпус, а 3-й кавалерийский корпус передать 2-му Белорусскому фронту для развития наступления на Гродно.
Верховный Главнокомандующий рассудил, что ослабление войск Черняховского может привести к пассивности на кенигсбергском направлении, в результате чего немецко-фашистское командование получит возможность маневрировать дивизиями группы армий «Центр» и локализовать наступление войск Баграмяна. Поэтому танковую армию Ротмистрова он решил пока оставить в распоряжении Черняховского и предписать ему форсировать наступление к границам Восточной Пруссии, прикрывая левое крыло 1-го Прибалтийского фронта.
Таким образом, Черняховскому пришлось расстаться с 3-м гвардейским механизированным и 3-м кавалерийским корпусами. Расставаться было тяжело: ожидались мощные контрудары врага и ожесточенные бои за удержание плацдарма на противоположном берегу Немана.
Командующий фронтом продолжал усиливать войска на неманском плацдарме. Крылову он приказал в ночь на 18 июля форсировать реку в районе Дорсунишкис дивизией генерала Городовикова. Вскоре обстановка на алитусском плацдарме настолько осложнилась, что Черняховский попросил Крылова ускорить форсирование.
Николай Иванович вызвал к телефону Городовикова:
— Басан Бадьминович, командующий фронтом просит ускорить. — Он так и сказал — просит. И почувствовал, что на Городовикова это слово подействовало гораздо сильнее, чем самый строжайший приказ. — К утру необходимо овладеть плацдармом для наступления на Каунас и быть готовым к отражению контратак крупной танковой группировки противника.
— Немедленно сворачиваю КП и вместе со штабом выдвигаюсь в Дорсунишкис!
— Советую, Басан Бадьминович, даже не ждать штаба. Берите с собой оперативную группу и выдвигайтесь. Командующий знает, что вам придется трудно, но надо выстоять…
— Непременно выстоим!
Крылов понимал, насколько это важно — занять новый плацдарм и тем самым лишить противника возможности маневрировать силами на таком крупном водном рубеже.