Пули впивались в борта баркаса. Губкин по рации вызвал огонь артиллерии. С тревогой оглядывался на лодки, плоты и плотики, невыносимо медленно, как казалось, двигавшиеся среди пенных фонтанов. Отмечал вспышки на том берегу, передавал координаты…
Высадившись на берег, уточнил боевые задачи подразделениям: шестой роте овладеть фольварком Погермань, четвертой, наступая в центре боевого порядка батальона, развить успех передового отряда, пятой — отразить возможную контратаку противника с левого фланга.
Батальон капитана Губкина первым форсировал Неман на главном направлении наступления дивизии. Быстрота и натиск, с которыми он действовал, привели врага в замешательство. С ходу сбив вражеское прикрытие, бойцы устремились вперед. Из штаба полка требовали: «Не задерживаясь, продвигаться в глубь обороны противника».
Поесть люди смогли только в два часа ночи. Кухня отстала, пришлось ограничиться сухим пайком.
Бой не утихал ни на минуту. Еще утром был тяжело ранен командир передового отряда лейтенант Авдеев. На его место Губкин назначил Костина. К вечеру принесли израненного осколками мины старшего лейтенанта Ветрова.
— Держись, брат! — сказал Губкин старому другу. Помедлив, добавил: — Возвращайся скорее в строй. Еще повоюем вместе!
Ветров открыл глаза.
— Отвоевался я, товарищ капитан, — сдавленно прохрипел он и заплакал.
С сорок третьего года они служили вместе, участвовали в боях…
Как и многие фольварки в Литве, Погермань утопал в саду. Несколько добротных кирпичных построек, обнесенных каменным забором, напоминали крепость. Когда бойцы ворвались в ворота, навстречу им бросилось несколько девушек-украинок, угнанных сюда в рабство: они работали на хозяина, успевшего сбежать с гитлеровцами. Трогательная встреча длилась недолго.
— Танки! — крикнул один из бойцов.
Шесть вражеских танков двигались к фольварку с двух сторон. Костин выставил пулеметы в проломах каменного забора, чтобы отсечь пехоту. Две машины были сразу подбиты из противотанковых орудий. Остальные, выпустив по нескольку снарядов, отошли…
Дальше продвигались не встречая серьезного сопротивления. Вскоре со стороны Каунаса послышались отдельные выстрелы, Губкин послал туда разведгруппу. Батальон уже двигался в походном порядке. Шли проселочными дорогами, минуя полупустые фольварки, небольшие перелески.
Вернулись разведчики. Противника они не обнаружили.
— Товарищ капитан, — доложил боец Жубатырев, — мы тут встретили одного старика-литовца. Он нам наплел какую-то несуразицу. Дескать, мы немцев пропустили к себе в тыл, много танков и пехоты прошло к Неману…