— Опаздываете, милорд, — недовольно проворчал генерал.
Молодой человек поднял руку в белой перчатке, пошевелил пальцами, досадливо поморщился и закрыл глаза, всем своим видом и жестами давая понять, что не желает спорить по пустякам. Бэрд, оставив в покое его светлость, переключился на Шарпа:
— У вас кровь на мундире, лейтенант.
— Извините, сэр. Я отстирывал…
Карета дернулась и покатила.
— Вы же не поедете в Данию в окровавленном мундире!
— Извините, сэр Дэвид, — вмешался капитан Гордон, — но лейтенант Шарп отправится в Данию в гражданском платье. Миссия носит секретный характер и…
— Миссия носит… — перебил его генерал. — Какого черта? Это мой племянник, — объяснил он Шарпу, указывая на капитана Гордона. — Талдычит, как чертов стряпчий.
Гордон улыбнулся:
— У вас есть гражданская одежда, Шарп?
— Так точно, сэр. — Лейтенант похлопал по ранцу.
— Рекомендую переменить платье, как только окажетесь на борту судна.
— Рекомендую переменить платье, — передразнил племянника Бэрд. — Выражайся по-человечески. Будь оно проклято, эта колымага когда-нибудь тронется?
— Ничего не поделаешь, сэр Дэвид, — мягко заметил капитан. — Сегодня суббота, и из Эссекса везут овощи на рынок.
— Чертовы овощи, — жалобно простонал Бэрд. — Вчера меня затащили в театр, сегодня я страдаю из-за эссекских овощей. Расстрелял бы всех. — Налитые кровью глаза злобно сверкнули и закрылись.
Увлекаемая шестью лошадьми карета подкатила сначала к Тауэру, где генерал вступил в перебранку со стражей, после чего им позволили проехать в ворота. Во дворе их ждала тележка, охраняемая дюжиной гвардейцев, командовал которыми высокий, приятной наружности молодой человек в голубом сюртуке, шелковом шейном платке, белых бриджах и черных сапогах. Выбравшегося с чертыханиями из кареты Бэрда он встретил вежливым поклоном:
— Золото у меня, сэр Дэвид.
— Надеюсь, что так оно и есть, — проворчал генерал. — Сортир тут имеется?
— Сюда, пожалуйста, сэр, — указал молодой человек.
— Это Шарп, — бросил Бэрд. — Заменит Вильсена, да упокоит Господь его душу. А это, — он повернулся к лейтенанту, — тот, чью жизнь вам полагается оберегать. Капитан Лависсер. Или майор Лависсер? У этих гвардейцев два звания. Дурачье чертово.
Услышав о замене, Лависсер в первую секунду растерялся, но потом, когда генерал удалился справить нужду, улыбнулся, и его лицо, показавшееся вначале угрюмым и циничным, чудесным образом преобразилось.
— Так вы будете моим спутником? — любезно спросил он.
— Похоже, что так, сэр.
— В таком случае, Шарп, мы непременно подружимся. — Лависсер протянул руку. Смущенный столь теплым приемом, лейтенант неуклюже ответил на это выражение дружелюбия. — Бедный Вильсен, — продолжал гвардеец. — Погибнуть на улице! Вот ведь несчастье! А ведь у него остались жена и дочь. Совсем еще ребенок. — Он удрученно покачал головой и повернулся к гвардейцам, пытавшимся снять с тележки деревянный сундук. — Думаю, золото нужно перенести в карету.