— Что?
— Немного кофе. Кофе и джут.
— Нет, Аксель, ты принимаешь меня за дурака. — Шарп достал из кармана нож.
— Я ничего не сделал! — уперся Банг.
Шарп улыбнулся и открыл лезвие:
— Кофе и джут, говоришь? Нет, Аксель, ты продал душу. И сейчас расскажешь, как это сделал.
— Я говорю правду!
Шарп в третий раз швырнул его на ящик и, наклонившись, приставил лезвие к левому глазу:
— Начнем с этого, Аксель. Глаз выскочит сам. Сначала будет почти не больно. Левый, потом правый. А потом я насыплю в глазницы соли. Вот тогда ты закричишь.
— Нет! Пожалуйста! Не надо! — завопил Банг и даже предпринял попытку оттолкнуть англичанина трясущимися руками.
Шарп прижал лезвие, и приказчик завизжал, как кастрированный поросенок.
— Нет!
— Рассказывай, как все было. Мне нужна правда. Правда в обмен на глаз.
Рассказ получился не совсем связный, потому что Банг отчаянно пытался оправдаться. Мистер Сковгаард, сказал он, предал Данию. Мистер Сковгаард поставлял сведения британцам, а разве Британия не враг Дании? И вообще, Оле Сковгаард скупец и скряга.
— Я работаю на него уже два года, а он ни разу не добавил жалованья. У человека должны быть перспективы.
— Продолжай. — Шарп подбросил ножичек, и приказчик затаил дыхание. Лезвие сверкнуло, нож перевернулся в воздухе и упал на ладонь. — Я слушаю.
— Мистер Сковгаард поступал неправильно. Он предал Данию.
Аксель всхлипнул — не потому, что Шарп сделал ему что-то, а потому, что увидел Астрид. Закутавшись в зеленый халат, она стояла у лестницы с винтовкой в руках. Проснувшись от криков Банга, она, видимо, решила, что на склад пробрался вор.
— Что случилось? — спросила женщина, глядя на Шарпа.
Он пожал плечами:
— Аксель рассказывает, как продал твоего отца за двадцать золотых монет.
— Нет! — запротестовал приказчик.
— Не ври мне! — заорал Шарп, испугав как Астрид, так и Банга. — Говори правду, паскуда!
Правда выходила из Банга неохотно и выглядела отвратительно. Какой-то человек убедил приказчика, что его патриотический долг состоит в том, чтобы выдать Сковгаарда.
— Это все ради Дании! — упорствовал он, уверяя, что долго мучился, но боль мук, похоже, облегчило обещание золота, и, когда Сковгаард предложил сходить на молитву, Банг известил своего нового друга, где и когда тот сможет найти «британского агента».
В назначенное время возле церкви их поджидала карета, и все похищение не заняло и минуты.
Астрид побледнела и только молча смотрела на Банга, все еще не веря услышанному.
— Итак, Аксель, ты продал его, а потом отметил это событие джином?
— Мне сказали, что так будет легче, — с грустью признался приказчик. — Я не знал, что это джин.